Санчес Серро, Луис Мигель
| Луис Мигель Санчес Серро Luis Miguel Sánchez Cerro<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 8 октября 1931 — 30 апреля 1933 | ||
| Предшественник: | Давид Саманес | |
| Преемник: | Оскар Бенавидес | |
| ||
| 27 августа 1930 — 1 марта 1931 | ||
| Предшественник: | Мануэль Понсе | |
| Преемник: | Рикардо Леонсио Элиас | |
| Рождение: | 12 августа 1889 Пьюра | |
| Смерть: | 30 апреля 1933 (43 года) Лима | |
| Место погребения: | «Пастор Матиас Маэстро» | |
| Награды: |
| |
Луис Мигель Санчес Серро (исп. Luis Miguel Sánchez Cerro; 12 апреля 1889, Пьюра — 30 апреля 1933, Лима) — перуанский военный и политический деятель, президент Перу с 1931 по 1933 год.
Ранняя карьера
С раннего детства Луис Мигель Санчес Серро выбрал карьеру военного и поступил на службу в Вооружённые силы Перу.
В 1914 году, во время восстания с целью свержения президента Биллингхёрста, Санчес Серро получил пять огнестрельных ранений и лишился трёх пальцев на руке, когда он захватывал ведущий огонь пулемёт правительственных войск.
В 1921 году он снова был ранен в Лиме во время неудачной попытки свержения президента Легии, после чего он был выслан за границу. Служил в испанском Иностранном легионе в Марокко, был ранен. Он также служил в Королевской Армии Италии в 1925, изучал военное дело во Франции в 1926.
После возвращения в Перу, в 1930 году поднял восстание в Арекипе против президента Легии, в результате которого тот вынужден был уйти в отставку. После временного двухдневного президентства Мануэля Понсе Санчес Серро был выбран Конгрессом на пост президента Военной Хунты.
Президент Военной Хунты
В 1931 году Перу с официальным визитом посетил Принц Уэльский (будущий король Эдуард VIII), которого Санчес Серро наградил высшей наградой Перу Орденом Солнца и сопровождал на обратном пути в Великобританию, где в ответ был награждён Большим Крестом Ордена Британской империи.
Через полгода правления Санчеса Серро к нему обратились высшие офицеры перуанского военно-морского флота, заявив ему, что только один полк в Лиме остался ему верен и поддерживает его, остальные же требуют его ухода. После чего полковник Санчес Серро подал в отставку, заявив, что он «только хотел спасти страну» и у него «не было никаких политических амбиций».
Флот выбрал председателя Верховного суда Перу, Рикардо Леонсио Элиаса, новым президентом республики.
Президентство
В октябре 1931 года Военной Хунтой были проведены выборы в государственные органы власти, на которых победил Луис Мигель Санчес Серро, набрав на 19745 голосов больше ближайшего конкурента. Результаты голосования оспаривались Американским народно-революционным альянсом, влиятельной в то время организацией в Перу, но, несмотря на это, новый президент вступил в должность.
В марте 1932 года на президента Санчеса Серро было совершено покушение, некий Хосе Мелгар стрелял в президента, но промахнулся, после чего вооружённый Санчес Серро сам попытался открыть огонь, но был остановлен охраной, которая задержала стрелявшего. Хосе Мелгар впоследствии утверждал, что его действия были лишены политических мотивов и носили личный характер. После объявления ему смертного приговора президент заменил его на двадцатипятилетнее заключение.
В июне 1932 годы против Санчеса Серро был поднят мятеж в Уарасе, после чего президент закрыл национальный Колледж и Национальный Университет как «рассадники революции» и призвал к добровольным пожертвованиям для покупки трёх эскадрилий бомбардировщиков для дальнейшего подавления различных волнений.
Убийство
В сентябре 1932 года группа перуанских гражданских лиц захватила колумбийский город Летисия и выдворила колумбийских представителей власти, потребовав установления над городом перуанской администрации. Это было связано с секретным договором между Перу и Колумбией, заключённым в 1922 году при президенте Легии, о котором общественности стало известно только при новой администрации, которая считала неверным заключение такого договора. По этому договору Перу передавало Колумбии город и территориальный коридор, ведущий к нему.
В результате конфликта в Перу и Колумбии началась мобилизация и обширная подготовка к Колумбийско-перуанской войне. В феврале 1933 года на спорном участке друг против друга скопилось примерно по три тысячи хорошо вооружённых солдат с каждой стороны. В Перу шла активная подготовка к войне, президент осматривал новые самолёты Дуглас (Douglas), прибывшие из США. Совет Лиги Наций обратился к руководству Перу с телеграммой, в которой призывал воздержаться от любого вмешательства во внутренние дела Колумбии и не препятствовать колумбийским властям в осуществлении полного суверенитета и юрисдикции над землями, признанными в соответствии с соглашением её территорией.
30 апреля 1933 года во время смотра 25000 новобранцев, мобилизованных на ещё не объявленную войну с Колумбией, президент Санчес Серро был застрелен выстрелом в сердце Абелардо де Мендосой, членом Американского народно-революционного альянса.
После убийства президента парламентом был назначен новый президент Оскар Бенавидес, который уже занимал этот пост в 1914 году.
Напишите отзыв о статье "Санчес Серро, Луис Мигель"
Ссылки
- [www.adonde.com/presidentes/1930sanchezcerro.htm Биография]
Отрывок, характеризующий Санчес Серро, Луис Мигель
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
