Маркиз де Лескюр
Луи-Мари де Сальг, маркиз де Лескюр<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Луи Аде Лескюр. Портрет работы Робера Лефевра, 1818</td></tr> | |||
| |||
---|---|---|---|
Рождение: | 13 октября 1766 Версаль, Франция | ||
Смерть: | 4 ноября 1793 (27 лет) Майенн, Франция | ||
Военная служба | |||
Годы службы: | 1792—1793 | ||
Принадлежность: | Вандея | ||
Звание: | «генерал Вандейских роялистов» | ||
Командовал: | Вандейские роялисты | ||
Сражения: | Вандейский мятеж: |
Луи́-Мари́ де Сальг, маркиз де Лескю́р (фр. Louis-Marie de Salgues, marquis de Lescure) — один из лидеров Вандейской войны, вооруженного восстания в департаменте Вандея во время Французской революции.
В начале революции маркиз де Лескюр бежал за границу, но вскоре вернулся. Был арестован революционными властями, затем освобожден pоялистами и в 1793 году стал одним из военачальников вандейской армии. Под его командованием повстанцы-роялисты вытеснили республиканцев из Туара (25 мая 1793), затем весной 1793 заняли город Фонтене-ле-Конт (16 мая 1793), а летом того же года — Сомюр.
По предложению де Лескюра Кателино был избран генералиссимусом вандейской армии.
15 октября 1793 года маркиз де Лескюр был ранен и умер во время отступления.
Семья
Был женат (1791) на своей кузине Виктории де Донисан (1772—1857). Уже вдовой, она венчалась вторым браком с роялистом Луи де Ларошжакленом (1802) и оставила мемуары о Вандейской войне «Mémoires de Mme la marquise de La Rochejaquelein».
См. также
Напишите отзыв о статье "Маркиз де Лескюр"
Ссылки
- Лескюр, Луи-Мари // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Это заготовка статьи о человеке из Франции. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
В другом языковом разделе есть более полная статья Louis de Salgues de Lescure (фр.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
Отрывок, характеризующий Маркиз де Лескюр
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.