Луи Саломон

Луи Саломон

Луи Этьен Фелисите Лусиус Саломон (30 июня 1815, Ле-Ке, Гаити, — 19 октября 1888, Париж, Франция) — президент Гаити с 1879 до 1888 года. Саломон запомнился созданием на Гаити почтовой системы, а также своим жизненным энтузиазмом к модернизации родной страны.

Ранние годы

Саломон родился в 1815 году в городе Ле-Ке. Его родители происходили из темнокожей элиты юга страны. Известные и образованные, его родители часто подвергались притеснениям со стороны более властных мулатов. Во времена правления Шарля Эрара ди Ривьера, семья Саломона была арестован после ожесточенной драки с мулатами и была сослана в города Нейба (ныне Доминиканская Республика. После прихода к власти Фостена I Сулука Луи вернулся на родину с другими темнокожими лидерами для службы в новом правительстве. Саломон получил пост министра финансов, во время пребывания на котором начал монополизацию экспорта кофе и хлопка. После устранения Сулука от власти Луи был вынужден снова уехать в изгнание в Париж и Лондон, где он много читал и путешествовал.

На посту президента

18 августа 1879 года Луи вернулся в Гаити и впоследствии был избран президентом. Он планировал восстановить в стране общее образование, исправить финансовые проблемы, восстановить сельское хозяйство, реформировать армию, а также исправить систему власти. На протяжении четырех месяцев он основал национальный банк, а в 1880 году возобновил выплаты внешнего долга Франции. 1880-е стали годами усилий Саломона по проведению модернизации страны. Он присоединился к Всемирному почтовому союзу и выпустил первую почтовую марку. Он реформировал медицинскую школу, пригласив учителей из Франции. Были реорганизованы вооруженные силы, которые с тех пор насчитывали 16 000 солдат и состояли из 34 пехот и 4 артиллерии полков.

Уход от власти и смерть

В 1886 году Саломон был переизбран на семилетний срок, поскольку он переписал конституцию. В 1887 году в Порт-о-Пренсе началось восстание из-за отсутствия личной свободы и тиранической системы власти. Правительство не поддержало Саломона, и в 1888 году восстание распространилось на Кап-Аитьене. Потрясенный политическими проблемами, Саломон покинул Гаити и вернулся в Париж, где и умер в доме на улице Виктора Гюго 19 октября 1888 года.

Отрывок, характеризующий Луи Саломон

– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.