Лукьяненко, Павел Пантелеймонович

Павел Пантелеймонович Лукьяненко
Дата рождения:	27 мая (9 июня) 1901(1901-06-09)
Место рождения:	станица Ивановская, Кубанская область, Российская империя
Дата смерти:	13 июня 1973(1973-06-13) (72 года)
Место смерти:	Краснодар, РСФСР, СССР
Страна:	СССР СССР
Научная сфера:	агроном
Учёное звание:	академик АН СССР (1964), академик ВАСХНИЛ (1948)
Альма-матер:	Кубанский сельскохозяйственный институт
Награды и премии:

Павел Пантелеймонович Лукья́ненко (1901 — 1973) — советский селекционер, растениевод.

Биография

Родился 27 мая (9 июня) 1901 года в станице Ивановской (ныне Красноармейский район Краснодарского края).

В 1926 году закончил Кубанский сельскохозяйственный институт.

В 1926 году работал в опорном пункте в Ессентуках, техник.

В 1927—1928 годах — станица Кореновская, опытное поле, заведующий.

В 1928—1929 годах — станица Крымская, Кубано-Черноморский НИИ.

В 1930—1956 годах — Краснодарская селекционная станция, старший научный сотрудник. С 1941 года — заместитель директора по научной части.

В 1956—1973 годах — Краснодарский НИИ сельского хозяйства, старший научный сотрудник, заведующий отделом селекции колосовых и зернобобовых культур.

В 1964 году — вице-президент ВАСХНИЛ по зоне Северного Кавказа и ЦЧО.

П. П. Лукьяненко в своей работе использовал те же принципы и методы селекции, которые с успехом применяли ведущие генетики и растениеводы всего мира, включая Н. И. Вавилова, Назарено Стрампелли или Н. Борлоуга.

Значительная часть материала, применявшегося Лукьяненко для скрещиваний, была получена из коллекций ВИРа, собранных Вавиловым и его коллегами. Все утверждения, что Лукьяненко был учеником Т. Д. Лысенко и высоко чтил его до конца своих дней, базируются на словах И. А. Бенедиктова — министра сельскохозяйственного ведомства в сталинские годы, одного из тех, кто несет ответственность за восхождение Лысенко и развал сельского хозяйства в СССР .

Селекционная работа

Использовал метод внутривидовой гибридизации отдалённых форм озимой пшеницы и последующий отбор, ускоренные схемы селекции в теплицах и камерах. Создавал низкорослые сорта озимой пшеницы.

В Госсортоиспытание были переданы 46 сортов пшеницы, выведенных Лукьяненко. 25 из них были районированы. Одним из уникальных сортов является «Безостая 1». Лидер Зеленой революции Норман Борлоуг называл сорт Безостая-1 лучшим сортом пшеницы, выведенным до сих пор.Посевы Безостой-1 занимали большие площади: в конце 1960-х годов по крайней мере 13 млн га в СССР, Восточной Европе, Иране, Турции, а также в других засушливых регионах. К 1972 году Безостая-1 занимала 18 млн га.

Звания

• академик ВАСХНИЛ (1948)
• академик АН СССР (1964),
• Член Европейской ассоциации селекционеров (1965);
• Почётный член Венгерской АН (1965);
• Почётный гражданин города Добрич (1966);
• Иностранный член Академии сельскохозяйственных наук НРБ (1967);
• Иностранный член Королевской академии сельского хозяйства и лесоводства Швеции (1968);
• Почётный доктор Академии сельскохозяйственных наук ГДР (1971).

Награды и премии

• заслуженный деятель науки РСФСР (1966)
• Сталинская премия второй степени (1946) — за разработку новых методов селекции с/х культур и за выведение новых высокоурожайных сортов озимой пшеницы «Первенец», «Краснодарка», «Новоукраинка 83»
• Ленинская премия (1959) — за разработку методов селекции, создание и широкое внедрение в колхозно-совхозное производство зимостойких и урожайных сортов озимой пшеницы, обладающих высокими мукомольными и хлебопекарными качествами
• Государственная премия СССР (1979 — посмертно) — за выведение новых сортов озимой пшеницы интенсивного типа, получивших широкое распространение
• дважды Герой Социалистического Труда (1957, 1971)
• три ордена Ленина (1957, 1966, 1971)
• три ордена Трудового Красного Знамени (1950, 1956, 1961)
• медали
• Золотая медаль имени И. В. Мичурина
• три Большие золотые медали ВСХВ и ВДНХ
• орден Труда (ЧССР, 1968)
• орден «Георгий Димитров» (НРБ, 1966)
• орден Югославского Знамени с Золотой Звездой (1967)
• орден «За научные заслуги» I степени (Румыния, 1970)
• Кавалерский крест ордена «Возрождения Польши» (1972)

Политическая деятельность

• Член КПСС с 1964 года
• делегат XXIII—XXIV съездов КПСС.
• депутат ВC СССР 6—8 созывов (с 1962 года).

Сочинения

Опубликовано около 200 научных работ, включая 8 книг и брошюр, в том числе зарубежные публикации.

• Основные итоги работ по селекции озимой пшеницы и ячменя (1920 — 1931). — Краснодар, 1932. — 31 с.
• О степени угнетения гибридов озимой пшеницы бурой ржавчиной в 1932 г. в связи с результатами селекции на иммунитет. — Ростов н/Д: Азово-Черном. краев. кн. изд-во, 1934. — 47 с.
• Ржавчиноустойчивые сорта озимой пшеницы. — Ростов н/Д: Азово-Черном. краев. кн. изд-во, 1937. — 42 с.
• Возделывание озимой пшеницы на Кубани. — Краснодар: Кн. изд-во, 1957. — 190 с.
• Успехи советской селекции: Сб. ст. / Соавт.: В.С. Пустовойт, А.Л. Мазлумов. — М.: Знание, 1967. — 48 с.
• Избранные труды. — М.: Агропромиздат, 1990. — 428 с.

Увековечение памяти

• Именем академика Лукьяненко П.П. названа улица в Краснодаре.
• Памятник на ул. Красных партизан в Краснодаре возле краевой клинической больницы № 2.
• Памятник-бюст академика П. П. Лукьяненко установлен рядом со зданием КНИИСХ в 1974. Скульптор В. А. Жданов, архитектор Е. Г. Лашук.
• Памятник-бюст на территории Кубанского государственного аграрного университета.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник на месте смерти П. П. Лукьяненко

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник-бюст академика П. П. Лукьяненко в КНИИСХ

Литература

• Придиус П. Е. Мудрость сеятеля // Просто русские… — Краснодар: Периодика Кубани, 2002. — С. 286—304. — 432 с. — 1000 экз. — ISBN 5-331-00013-4.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=16004 Лукьяненко, Павел Пантелеймонович]. Сайт «Герои Страны».

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51153.ln-ru Профиль Павла Пантелеймоновича Лукьяненко] на официальном сайте РАН
• Лукьяненко, Павел Пантелеймонович — статья из Большой советской энциклопедии.
• [www.cnshb.ru/akdil/akad/base/RL/000672.shtm Биографическая энциклопедия РАСХН, ВАСХНИЛ.]
• [www.krasnodar.ru/content/5/show/8713/ Кто есть кто — Лукьяненко Павел Пантелеймонович.]

Отрывок, характеризующий Лукьяненко, Павел Пантелеймонович

Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]