Лукьяновка (Киев)

Лукья́новка (укр. Лук'я́нівка) — историческая местность Киева, располагающаяся между улицами Дегтярёвской и Багговутовской (до улицы Кмитов Яр) и Бабьим яром.

Станция метро — Лукьяновская.

Географические координаты — 50°27′27″ с. ш. 30°29′21″ в. д.50.45750° с. ш. 30.48917° в. д. / 50.45750; 30.48917   

Лукьяновская площадь является центральной площадью местности. На ней расположен Лукьяновский рынок. Лукьяновское кладбище находится между Лукьяновкой и местностью Сырец.

На Лукьяновке также находится следственный изолятор № 13, основное здание которого было построено в 1859-1862 годах, и называющийся Лукьяновская тюрьма.

История местности

• 1820 год — селение Лукьяновка;

• 1824 год — упомянутый хутор киевского золотаря С. Стрельбицкого в пригороде Лукьяновки;

• 1913 год — Первая Всероссийская спортивная олимпиада на Спортивном поле.

Литература

• Киев. Энциклопедический справочник. Глав. ред. Украинской Советской Энциклопедии, 1985.
• Шулькевич М. М., Дмитренко Т. Д. Киев: Архитектурно-исторический очерк. — 6-е изд. — К.: Будівельник, 1982.

Отрывок, характеризующий Лукьяновка (Киев)

– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.