Лурье, Самуил Аронович

Самуил Аронович Лурье
Дата рождения:	12 мая 1942(1942-05-12)
Место рождения:	Свердловск, РСФСР, СССР
Дата смерти:	7 августа 2015(2015-08-07) (73 года)
Место смерти:	Пало-Альто, Калифорния, США
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Род деятельности:	прозаик, эссеист, критик, историк литературы
Годы творчества:	1964—2015
Жанр:	эссе, роман, рецензия
Дебют:	«Литератор Писарев» (1987)
Премии:	премия журнала «Звезда» (1993), премия им. П. А. Вяземского (1997), премия журнала «Нева» (2002)
[publ.lib.ru/ARCHIVES/L/LUR%27E_Samuil_Aronovich/_Lur%27e_S.A..html Произведения на сайте Lib.ru]

Самуи́л Аро́нович Лурье́ (12 мая 1942, Свердловск — 7 августа 2015, Пало-Альто) — русский писатель, эссеист, литературный критик, историк литературы.

Биография

Родился в семье филологов, эвакуированных из Ленинграда; отец — Арон Наумович Лурье (1913—2003), выпускник ЛГУ, литературовед и библиограф, участник войны, доктор филологических наук.

Окончил русское отделение филологического факультета ЛГУ. Работал учителем в сельской школе (1964—1965), сотрудником Всесоюзного музея А. С. Пушкина в Ленинграде (1965—1966). Дебютировал как критик в журнале «Звезда» (1964). Печатался в газетах и журналах Ленинграда, Таллина, Москвы, Парижа, Дортмунда и др., ряд статей публиковал под аллонимом С. Гедройц.

Несколько лет вёл в журнале «Звезда» рубрику «Уроки изящной словесности», в петербургской газете «Дело» — постоянную рубрику «Взгляд из угла». Автор около тысячи публикаций в периодической печати.

Редактор отдела прозы в журнале «Нева» (с 1966), заведовал этим отделом (1988—2002), участвовал в создании «Петербургского журнала „Ленинград“» (1993, вышел всего один номер), один из редакторов журнала «Постскриптум» (1995—1999, с Т. Вольтской и В. Аллоем), редактор отдела прозы альманаха «Полдень. XXI век» (2002—2012).

Последние годы жизни проживал в США, где проходил лечение от онкологического заболевания. Скончался в Пало-Альто, Калифорния 7 августа 2015.

Книги

• Литератор Писарев: роман. Л.: Советский писатель, 1987 (написан в 1969, готовился к выпуску в издательстве «Детская литература», в 1979 году набор был рассыпан из-за отказа писателя сотрудничать с КГБ)
• Толкование судьбы (эссе). СПб.: Борей, 1994
• Разговоры в пользу мёртвых (эссе). СПб.: Urbi, 1997
• Успехи ясновидения. СПб.: Издательство Пушкинского фонда, 2002
• Муравейник. СПб.: Издательство журнала Нева, 2002
• Нечто и взгляд. СПб.: Издательство Пушкинского фонда, 2004
• Письма полумёртвого человека (роман в письмах). СПб.: Янус, 2004 (в соавторстве с Дм. Циликиным)
• Такой способ понимать. СПб.: Класс, 2007
• Сорок семь ночей. СПб.: Журнал «Звезда», 2008 (под псевдонимом С. Гедройц)
• Гиппоцентавр, или Опыты чтения и письма. СПб: Читатель, 2011 (под псевдонимом С. Гедройц)
• Железный бульвар. СПб.: Азбука, 2012
• Изломанный аршин. СПб.: Пушкинский фонд, 2012
• Литератор Писарев. М.: Время, 2014
• Вороньим пером. СПб.: Пушкинский фонд, 2015

Признание

Член Союза журналистов СССР (1970), член Союза писателей СССР (1988), действительный член Академии российской современной словесности (АРСС, с 1997). Член редсовета журнала «Вестник Европы XXI век» (с 2001), член жюри премии имени Андрея Сахарова «За журналистику как поступок», премии Русский Букер (2007), председатель жюри премии Русский Букер (2012).

Премии журнала «Звезда» (1993, 2003), премия им. П. А. Вяземского (1997), премия журнала «Нева» (2002), почётный диплом премии И. П. Белкина «Станционный смотритель» как лучшему критику года (2011).

Ссылки

• [magazines.russ.ru/authors/l/salure/ Самуил Лурье] в «Журнальном зале»
• [magazines.russ.ru/authors/g/gedrojts/ С. Гедройц] в «Журнальном зале»
• [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=79773 На сайте Биография.ру]
• [seance.ru/author/lurje На сайте журнала «Сеанс»]
• [www.litkarta.ru/dossier/samuil-lurie-portret/dossier_1912/ Интервью на сайте Новая литературная карта России, 2007]
• [www.pseudology.org/Dovlatov/Drugi/Drugi/Lurie_SA.htm Биографическое интервью]
• [publ.lib.ru/ARCHIVES/L/LUR'E_Samuil_Aronovich/_Lur'e_S.A..html Книги online]
• [snob.ru/selected/entry/94617?v=1446818074 Греф извинился за Сбербанк перед умирающим от рака писателем Лурье]
• [www.newtimes.ru/articles/print/100777/ Некролог в The New Times]

Отрывок, характеризующий Лурье, Самуил Аронович

На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.