Луций Домиций Агенобарб (консул 94 года до н. э.)
Луций Домиций Агенобарб Lucius Domitius Ahenobarbus | |
Консул 94 до н. э. | |
---|---|
Смерть: | 82 до н. э. |
Отец: | Гней Домиций Агенобарб (консул 122 года до н. э.) |
Луций Домиций Агенобарб (лат. Lucius Domitius Ahenobarbus, умер 82 до н. э., Рим) — древнеримский политик, консул 94 года до н. э.
Сын Гнея Домиция Агенобарба, консула 122 года до н. э., брат Гнея Домиция Агенобарба, консула 96 года и предка императора Нерона.
В 98 году до н. э., вскоре после Второго сицилийского восстания, был претором (либо пропретором) в Сицилии. В 94 году был консулом вместе с Гаем Целием Кальдом.
В 80-х годах поддерживал Луция Корнелия Суллу, но несмотря на это, сумел пережить время правления Мария и Цинны. Однако в конце гражданской войны 83-82 годов Гай Марий младший, запертый в осаждённом Пренесте, сумел передать претору Луцию Юнию Бруту Дамасиппу послание, в котором требовал расправиться со всеми оставшимися в Риме его врагами, в том числе и с Домицием. Он был убит, когда попытался выбежать из занятого убийцами помещения сената, а тело его было выброшено в Тибр[1].
Напишите отзыв о статье "Луций Домиций Агенобарб (консул 94 года до н. э.)"
Примечания
- ↑ Аппиан. Римская история. Гражданские войны, I, 88
Ссылки
- [quod.lib.umich.edu/m/moa/ACL3129.0001.001/100?rgn=full+text;view=image Луций Домиций Агенобарб (консул 94 года до н. э.)] (англ.). — в Smith's Dictionary of Greek and Roman Biography and Mythology.
Отрывок, характеризующий Луций Домиций Агенобарб (консул 94 года до н. э.)
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.