Луций Муссий Эмилиан
| Луций Муссий Эмилиан Lucius Mussius Aemilianus<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет в форме монеты из Promptuarii Iconum Insigniorum — сборника биографий, изданного в 1553 году.</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 261 или 262 гг. | ||
| Предшественник: | Галлиен | |
| Преемник: | Галлиен | |
| Смерть: | 261 или 262 | |
Луций Муссий Эмилиан (лат. Lucius Mussius Aemilianus; ум. 261 или 262) — римский узурпатор.
Муссий Эмилиан вероятно имел италийские корни. Принадлежал к всадническому сословию. Он был офицером Римской армии при Филиппе Арабе и Валериане. В 247 году был «прокуратором обеих гаваней» (лат. procurator portus utriusque Ostiae (247 г.)) в Остии. Позже он стал префектом провинции Египет, где отвечал за выполнение Валериановых законов против христиан.
Он поддержал восстание Макриана против Галлиена (260—261). После поражения Макриана, вероятно, сам объявил себя императором. Галлиен послал полководца Аврелия Феодота против Эмилиана. После короткой борьбы Эмилиан был побежден (до 30 марта 262), схвачен и, позже, задушен в тюрьме.
Напишите отзыв о статье "Луций Муссий Эмилиан"
Литература
- [www.roman-emperors.org/galusurp.htm#Note%204 «Usurpers in Egypt: Mussius Aemilianus and Memor», in Körner, Christian, «Usurpers under Gallienus», De Imperatoribus Romanis]
Отрывок, характеризующий Луций Муссий Эмилиан
– Ты куда? – спросил Борис.– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
