Лхаса (станция)
Станция Лхаса Синин — Лхаса</br>Лхаса — Шигадзе | |
| Китайские железные дороги | |
 | |
| Дата открытия: | |
|---|---|
| Количество платформ: |
7 |
| Тип платформ: |
боковая, островная |
| Форма платформ: |
прямая |
| Расположение: | |
| на Викискладе</td></tr>
</table> Лхаса (тиб. ལྷ་སའི་འབབ་ཚུགས་, кит. 拉萨站) — железнодорожная станция в столице Тибета, городе Лхаса[1]. СодержаниеИсторияСтроительство станции было завершено 30 июня 2006 года. Открытие состоялось 1 июля 2006 года вместе с запуском всей железной дороги в Тибете[2]. ОписаниеСтанция является конечной на Цинхай-Тибетской железной дороге. Расположена в 1 788 км от города Синин. В 5 км от станции находится главная достопримечательность Лхасы — дворец Далай-Ламы Потала. Высота над уровнем моря — 3 641 м. В здании вокзала располагается фойе, билетные кассы, банкоматы, зал ожидания и VIP-зал. Также существует медицинский пункт, в котором можно получить кислород в случае появления симптомов горной болезни[3]. Все объявления на станции и надписи на китайском и тибетском языках. Галерея
Напишите отзыв о статье "Лхаса (станция)"Примечания |
|
Отрывок, характеризующий Лхаса (станция)
– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
