Лыбидь (космический аппарат)

Лыбидь
укр. Либідь
Спутник «Лыбидь» в представлении художника (источник: ГКАУ)
Заказчик	ГКАУ ГП «Укркосмос»
Производитель	MDA ОАО «ИСС» ГП «Укркосмос»
Оператор	ГП «Укркосмос»
Задачи	спутник связи
Спутник	Земли
Запуск	планируется
Ракета-носитель	Зенит 3SLБ — Фрегат-СБ
Стартовая площадка	Байконур
Технические характеристики
Платформа	«Экспресс-1000НТ»
Масса	1200 кг.
Мощность	около 3 кВт
Срок активного существования	15 лет
Элементы орбиты
Тип орбиты	ГСО
Точка стояния	48° в.д.
Целевая аппаратура
Транспондеры	24 Ku-диапазона (из них 20 активных)

Лыбидь (укр. Либідь, англ. Lybid) — планируемый к выводу на орбиту украинский геостационарный телекоммуникационный спутник. Предназначен для формирования Национальной системы спутниковой связи Украины.

Запуск спутника неоднократно переносился в связи с различными проблемами и до сих пор не состоялся. В настоящее время спутник находится в России на хранении в ИСС имени академика М. Ф. Решетнёва.

История

В декабре 2009 года НКАУ заключило контракт с канадской компанией «MacDonald, Dettwiler and Associates Ltd.», которая должна была изготовить первый украинский спутник связи и построить на территории Украины объекты наземной вспомогательной инфраструктуры для его использования (два центра контроля и управления полётами). Общая сумма контракта составила 254 млн долларов США, запуск спутника был запланирован на ракете-носителе «Зенит-3SLБ» с космодрома Байконур в 2011 году.

В марте 2011 года правительство Украины утвердило стратегию развития космической отрасли до 2032 года, которая предусматривала создание системы дистанционного зондирования «Сич», Национальной системы космической связи «Лыбидь», системы координатно-временного и навигационного обеспечения, а также системы осуществления контроля и проведения анализа космического пространства. Общий объём финансирования программы был утверждён в размере 38,5 млрд. гривен.

В мае 2011 года было объявлено, что запуск спутника перенесён на апрель 2012 года. Также было объявлено, что перенос старта связан с финансированием строительства спутника, который будет более мощным, чем планировалось ранее.

В августе 2012 года пресс-служба секретаря СНБО Украины сообщила, что запуск спутника перенесён на конец 2013 года.

В апреле 2013 года было объявлено, что запуск спутника связи «Лыбидь» намечен на 28 декабря 2013 года. Как сообщил глава НКАУ Ю. Алексеев, после запуска спутника связи вся связь госструктур Украины должна перейти на обслуживание через «Лыбидь» для обеспечения сохранения государственной тайны.

В сентябре 2013 года правительством Украины был принят закон «Об утверждении Общегосударственной целевой научно-технической космической программы на 2013—2017 гг.», которая предусматривала содействие созданию национальной спутниковой системы связи «Лыбидь», создание системы геоинформационного обеспечения и проведения мониторинга чрезвычайных ситуаций с использованием космической информации и запуск трёх космических аппаратов.

В ноябре 2013 года руководитель ГКАУ Ю. Алексеев сообщил, что запуск первого украинского космического спутника «Лыбидь» отложен до апреля 2014 года.

В январе 2014 года стало известно, что запуск спутника с космодрома Байконур согласован и должен быть произведён ракетой-носителем «Зенит-ЗSLБФ» с разгонным блоком «Фрегат-СБ».

4 апреля 2014 первый вице-премьер Украины В. Г. Ярема объявил, что Украина приняла решение прекратить военно-техническое сотрудничество с Россией.

Вслед за этим, в апреле 2014 года было объявлено, что вывод спутника на орбиту (ранее запланированный на апрель 2014) перенесён на конец лета 2014 года в связи с переносом наземной станции управления.

16 июня 2014 года президент Украины П. А. Порошенко запретил любое сотрудничество с Россией в сфере ВПК.

30 сентября 2014 года ГКАУ сообщило, что запуск спутника «Лыбидь-1» будет произведён в первом квартале 2015 года.

Одной из причин задержек с запуском спутника «Лыбидь» стали финансовые проблемы украинского предприятия «Южмаш», отвечающего за изготовление ракеты «Зенит», которая должна вывести спутник на орбиту. «Южмаш» добивался от «Роскосмоса» поставки двигателя для ракеты без оплаты, однако тот отказался это сделать. В октябре 2014 года стало известно, что «Роскосмос» готов поставлять «Южмашу» ракетный двигатель только после предоплаты.

3 сентября 2015 глава Комитета по информатизации и информационным технологиям Верховной Рады Украины Валерий Омельченко сообщил, что спутник находится на складском хранении.

30 мая 2016 года председатель ГКАУ Л. Сабадош сообщил, что запуск спутника отложен из-за финансовых проблем у канадских партнеров.

21 июля 2016 года гендиректор компании «Информационные спутниковые системы» Николай Тестоедов уведомил Украину о скором истечении срока гарантийного хранения спутника «Лыбидь». Он отметил, что гарантийный срок хранения спутника — два года, и он почти истёк. От украинской стороны требуется принять решение, дальше хранить аппарат на территории России или вернуть его на Украину.

Производство

Основным подрядчиком и разработчиком полезной нагрузки является канадская компания «MacDonald, Dettwiler and Associates Ltd.» (MDA).

Субподрядчиком выступает ИСС имени академика М. Ф. Решетнёва, ответственный за спутниковую платформу и конструкцию модуля полезной нагрузки. Кроме того, ИСС осуществляет интеграцию и испытания КА, его доставку на космодром, участвует в предпусковых работах, оказывает услуги по управлению КА на начальных этапах эксплуатации и проводит орбитальные испытания платформы. Также ИСС обучает персонал наземного комплекса управления КА «Лыбидь».

Миссия

Спутник предназначается предоставления услуг регионального и зарубежного телерадиовещания, непосредственного телевещания, предоставления услуг мультимедиа и Интернет, а также обеспечения передачи данных, телефонии, видеоконференций и Интернет на основе VSAT.

Полезная нагрузка

На КА будут установлены 24 транспондера Ku-диапазона. Мощность каждого транспондера составит 100—110 Ватт. В зону покрытия лучей спутника входят Восточная Европа, часть Азии и Ближний Восток.

Орбитальная позиция

Ранее планируемая позиция 38,2° в. д. вызывала протесты со стороны французского спутникового оператора Eutelsat, который утверждал, что украинский спутник может конфликтовать с французскими спутниками на позиции 36° в. д.. В марте 2012 года стороны договорились, что украинский спутник будет работать из позиции 48° в. д., которая принадлежит Eutelsat, но не используется в полной мере.

См. также

• Спутниковое телевидение
• Экспресс (спутниковая платформа)

Отрывок, характеризующий Лыбидь (космический аппарат)

Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.


На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.


Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.
Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.


Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.