Лыгин, Константин Константинович
Поделись знанием:
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
(перенаправлено с «Лыгин»)
| Константин Константинович Лыгин | |
 | |
| Основные сведения | |
|---|---|
| Страна |
|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Работы и достижения | |
| Работал в городах |
Томск, Барнаул, Красноярск, Тайга, Бийск |
| Награды |
|
Константи́н Константи́нович Лы́гин (9 (21 мая) 1854, Кременчуг, Полтавская губерния — 7 мая 1932, Томск) — русский архитектор, работал в основном в Сибири.
Содержание
Биография
Окончил Академию художеств в 1879 году с аттестатом 1 степени, с 1881 года состоял действительным членом императорского Санкт-Петербургского общества архитекторов, с 1891 года — член-корреспондентом этого общества.
С 1895 года до своей смерти работал в Томске. Сначала он был архитектором при управлении Средне-Сибирской железной дороги, с 1898 по 1906 — архитектор «по новым работам» при управлении железной дороги. После создания Томского технологического института преподавал в нём на кафедре архитектуры, ведя рисование и архитектурное проектирование, с 1924 — профессор.
По проектам Лыгина построено множество зданий, в основном в Томске (до настоящего времени из более чем двадцати зданий сохранилось тринадцать), но также и в других городах России — Санкт-Петербурге, Риге, Нижнем Новгороде, Самаре, Казани, Сызрани, Телави, Красноярске, Тайге, Петропавловске, Новониколаевске, Бийске. Для облицовки многих зданий Лыгин применял жёлтый песчаник, первым в Томске стал строить кирпичные дома без штукатурки. Последним объектом, построенным по проекту архитектора, стал Каменный мост через Ушайку, построенный в 1916 году.
В советское время Лыгин занимался в основном преподаванием.
Был похоронен на Преображенском (ныне уничтоженном) кладбище в Томске, могила не сохранилась.
Сохранившиеся работы в Томске
- Дом фирмы «Штоль и Шмидт» (Центральная аптека)
- Общественное собрание (Дом офицеров)
- Особняк купца Г. Ф. Флеера (Дворец бракосочетаний)
- Здание торгового дома «Е. Н. Кухтерин и сыновья» (Мэрия Томска)
- Дом купчихи Орловой (Художественный музей)
- Окружной суд (Областной суд)
- Красный корпус ТГАСУ
- Дом купца И. И. Смирнова (НИИ курортологии и физиотерапии)
- Магазин Гадалова («Верхний гастроном»)
- Магазин Голованова («Нижний гастроном»)
- Деревянный дом на ул. Тверской, 66
- Епархиальное женское училище (Томский военно-медицинский институт)
- Пироговское училище (педагогический колледж)
- Церковь во имя Первоверховных апостолов Петра и Павла (клуб спичечной фабрики «Сибирь»)
- Каменный мост через Ушайку
- Tomsk Lenin 42.jpg
Музыкальная и художественная школы
- Wine Monopoly IMG 0918.jpg
Винная монополия
- Нижний-гастроном-DSC30780.jpg
Магазин Гадалова
- Корпус-2 арх К Лыгин.jpg
Здание коммерческого училища (1904), ныне 2-й («Красный») учебный корпус ТГАСУ
- Дом офицеров (Томск).jpg
Томский Дом офицеров
- Доходный-дом-Смирнова-Томск.jpg
Дом И. И. Смирнова, ул. Люксембург, 5
- Церковь Первоапостолов Петра и Павла 1.jpg
Петропавловская церковь
- Пирогова-10-DSC47269.JPG
Школа
Сохранившиеся работы в других местах
- Бывший дом купца Н. И. Ассанова в Бийске, построен в 1914 году. В здании расположен Бийский краеведческий музей. Современный адрес улица Ленина, 134.
- Собор Александра Невского, построен в 1895 году в городе Новониколаевске (ныне Новосибирске)
- вокзал в Красноярске (кон. 1890-х гг.)
- вокзал («Старый») в Барнауле (1914—1915)[1]
- Храм Андрея Критского в Тайге[2]
- Здание вокзала в Тайге
- Магазин Магазова в Тайге
- Вокзал Красноярск-Пассажирский 001.jpg
Железнодорожный вокзал в Красноярске
- Barnaul railway station 2.jpg
Железнодорожный вокзал в Барнауле
- Вокзал станции Тайга.JPG
Вокзал в Тайге
- Tayga Magazov.jpg
Магазин в Тайге
Утраченные работы
- Вокзал станции Богашёво (Томская железнодорожная ветвь).
Напишите отзыв о статье "Лыгин, Константин Константинович"
Примечания
- ↑ Целищева, М. А. Комплекс памятников истории и архитектуры железнодорожной станции г. Барнаула // Баландинские чтения. — 2015. — Т. 10, № 1. — С. 303.</span>
- ↑ Ю. С. Зюзьков. [cyberleninka.ru/article/n/tayginskie-shedevry-arhitektora-k-k-lygina Тайгинские шедевры архитектора К. К. Лыгина]. Вестник Кузбасского государственного технического университета (2015, № 5). Проверено 9 декабря 2015.
</ol>
Литература
- Баландин, С. Н., Залесов В. Г. Творческое наследие архитектора К. К. Лыгина в Томске // Памятни-ки истории, археологии и арх-ры Сибири. — Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1989. — С. 154—167.
- Романова Л. С. [elib.tomsk.ru/purl/1-1947/ Творчество архитектора Константина Лыгина в Томске]. — Томск: Д-Принт, 2004. — 193 с. — ISBN 5-902514-12-6.
- [elib.tomsk.ru/purl/1-4881/ Залесов В. Г. Архитекторы Томска (XIX — начало XX века). Лыгин Константин Константинович]
Ссылки
- [memorials.lib.tomsk.ru/page.phtml?p=8 Биография Константина Лыгина]
- [shukshin.altai.ru/Altai/museum/paper/006/a.html Архитектор-художник Константин Константинович Лыгин]
- [elib.tomsk.ru/elib/data/2012/2012-0269/00013.jpg Константин Лыгин. Томские зодчие прошлых веков : 400 лет городу Томску: (альбом). Томск, 2004.]
- [obzor.westsib.ru/article/353161/print Наследие великого архитектора: дома Константина Лыгина в Томске]
Отрывок, характеризующий Лыгин, Константин Константинович
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
Категории:
- Родившиеся 21 мая
- Родившиеся в 1854 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Кременчуге
- Умершие 17 мая
- Умершие в 1932 году
- Умершие в Томске
- Кавалеры ордена Святого Станислава 3 степени
- Архитекторы по алфавиту
- Архитекторы Российской империи
- Архитекторы Томска
- Родившиеся в Полтавской губернии
- Похороненные в Томске
- Архитекторы Бийска
- Архитекторы Новосибирска
- Выпускники Императорской Академии художеств
- Архитекторы Красноярска
- Архитекторы Барнаула
