Лыжные гонки на зимних Олимпийских играх 2006

В лыжегоночной программе зимних Олимпийских играх 2006 года в Турине было разыграно 12 комплектов медалей. Соревнования проходили с 11 до 26 февраля на лыжном стадионе Прагелато План на высоте 1530 м.

Медальный зачёт

Позиция	Страна	Золото	Серебро	Бронза	Общее число медалей
1	Швеция Швеция	3	0	2	5
2	Эстония Эстония	3	0	0	3
3	Россия Россия	2	2	3	7
4	Италия Италия	2	0	2	4
5	Чехия Чехия	1	2	0	3
6	Канада Канада	1	1	0	2
7 - 8	Норвегия Норвегия	0	3	1	4
7 - 8	Германия Германия	0	3	1	4
9	Франция Франция	0	1	0	1
10 - 12	Австрия Австрия	0	0	1	1
10 - 12	Финляндия Финляндия	0	0	1	1
10 - 12	Польша Польша	0	0	1	1

Соревнования женщин

12 февраля — дуатлон 7,5 км х 7,5 км, общий старт

Гонка преследования с общего старта, дистанция 15 км разделена на два участка: 7,5 км классическим ходом и 7,5 км свободным (коньковым) ходом.

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Кристина Шмигун	42:48,7
Серебро	Катержина Нойманова	42:50,6
Бронза	Евгения Медведева	43:03,2

14 февраля — Командный спринт

Медаль	Сборная	Время
Золото	Швеция Швеция (Анна Дальберг, Лина Андерссон)	16:36,9
Серебро	Канада Канада (Сара Ренер, Бекки Скотт)	16:37,5
Бронза	Финляндия Финляндия (Айно Каиса Сааринен, Вирпи Куйтунен)	16:39,2

16 февраля — Индивидуальная гонка на 10 километров

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Кристина Шмигун	27:51,4
Серебро	Марит Бьорген	28:12,7
Бронза	Хильде Педерсен	28:14,0

18 февраля — Эстафетная гонка 4х5 километров

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Россия Россия (Наталья Баранова, Лариса Куркина, Юлия Чепалова, Евгения Медведева)	54,47,7
Серебро	Германия Германия (Штефани Бёлер, Виола Бауэр, Эви Захенбахер, Клаудиа Кюнцель)	54,57,7
Бронза	Италия Италия (Арианна Фоллис, Габриэлла Паруцци, Антонелла Конфортола, Сабина Вальбуза)	55,07,7

Эстафетная гонка проходила в сложных погодных условиях. Довольно сильный снегопад внес свои коррективы в предстартовые расклады, в этой ситуации многое зависело от технического персонала команд, во многом от их грамотного выбора лыжной смазки зависел успех той или иной сборной. От России первой ушла на дистанцию Наталья Баранова. Спортсменка шла по дистанции настолько тяжело, что предполагали проблемы с лыжами. На самом же деле менеджер сборной России Чарковский при подаче заявки перепутал расстановку лыжниц по этапам. Изначально планировалось, что Лариса Куркина, которая была больше готова к контактной борьбе, будет бежать первый этап. К счастью, ошибку заметили, и девушки стартовали в порядке, указанном в заявке, иначе команде грозила дисквалификация. В итоге, в результате нескольких падений, отставания россиянки от неожиданно захватившей лидерство представительницы Японии на финише первого этапа составляло почти 15 секунд. На финише второго этапа отставание россиянок от лидера составило уже 25 секунд, первенство же в гонке захватила сборная Финляндии. Ошибка в расстановке лыжниц привела к этому отставанию. Третьей от России на лыжню вышла Юлия Чепалова и уже на отметке 2,5 километра догнала группу лидеров, однако сил на концовку не хватило, и к финишу на этапе первой пришла немецкая лыжница Эви Захенбахер, отставание сборной России составляло 14 секунд. Завершать эстафету выпало Евгении Медведевой-Арбузовой, и она со своей задачей справилась блестяще. Первую часть этапа она посвятила сокращению отрыва от немки Кюнцель, накала гонки не выдержавшей. Перед последним километром дистанции Евгения была уже первой, добавляя с каждым метром. На финише её было уже не догнать. В итоге россиянка опередила соперниц на десять секунд.

Второе место досталось немкам, третье — хозяйкам игр итальянкам. Таким образом, российская женская эстафетная команда выиграла 5-е золото на последних 6 олимпиадах. При этом следует взять в расчет тот факт, что в Солт-Лейк-Сити за несколько минут до старта российская команда узнала о том, что она дисквалифицирована — Лариса Лазутина не была допущена к гонке из-за повышенного уровня гемоглобина в крови. Замену тренеры сборной России провести не успели. В итоге победительницами эстафеты неожиданно стали лыжницы сборной Германии.

22 февраля — Спринт

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Чандра Кроуфорд	2.12,3
Серебро	Клаудия Кюнцель	2.13,0
Бронза	Алёна Сидько	2.13,2

24 февраля — Гонка на 30 км с масс-старта

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Катержина Нойманова	1:22.25,4
Серебро	Юлия Чепалова	1:22.26,8
Бронза	Юстина Ковальчик	1:22.27,5

Гонка проходила в довольно высоком темпе начиная со старта. Гонщицы шли плотной группой, которую довольно часто возглавляла Юлия Чепалова. Постепенно количество гонщиц в лидирующей группе уменьшалось и на последних подъемах круга мощное ускорение предприняла Юстина Ковальчик. Рывок был настолько сильным, что перед последним спуском она имела преимущество в несколько секунд перед Чепаловой и Ноймановой. Юлия в одном из интервью говорила, что, пытаясь удержаться за Ковальчик, она кричала от боли в мышцах. Перед выходом на финишную прямую Ковальчик имела преимущество, но на прямой она стала оглядываться чтобы определить где соперницы, и её обошла сначала Нойманова, а потом и Чепалова.

Соревнования мужчин

12 февраля — скиатлон 15 км х 15 км, общий старт

Гонка преследования с общего старта, дистанция 30 км разделена на два участка: 15 км классическим ходом и 15 км свободным (коньковым) ходом.

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Евгений Дементьев (RUS)	1:17.00,8
Серебро	Фруде Эстиль (NOR)	1:17.01,4
Бронза	Пьетро Пиллер Коттрер (ITA)	1:17.01,7

Большую часть гонки лидирующая группа спортсменов провела в общей группе, отставание от постоянно меняющегося лидера в пределах первой тридцатки атлетов на протяжении практически всей дистанции редко возрастало до 15 секунд. При такой тактике практически все фавориты делали ставку на финишный спурт, не исключением был и российский лыжник Евгений Дементьев, который с самого старта, обосновавшись в лидирующей группе, на всех промежуточных отметках стабильно занимал места с 20-го по 30-е. Судьба золотой медали решалась на последних 800 метрах тридцатикилометровой дистанции, в отчаянном рывке россиянин оставил за спиной всех прописных фаворитов и принёс первую золотую медаль в копилку сборной России на XX зимних Олимпийских играх. 13 февраля президент России Владимир Путин в своей поздравительной телеграмме чемпиону отметил: «В красивой и напряженной борьбе, где все решали доли секунды, Вам удалось обойти опытных и именитых соперников. Проявив лучшие бойцовские качества — настойчивость, мастерство и волю, Вы положили блестящий почин — завоевали в Турине первое золото для нашей сборной.» Примечательно, что занявший второе место Фруде Эстиль на старте классической части гонки сломал лыжу и долго догонял весь пелотон.

14 февраля — Командный спринт

Медаль	Сборная	Время
Золото	Швеция Швеция (Тобиас Фредрикссон, Бьёрн Линд)	17:02,9
Серебро	Норвегия Норвегия (Йенс Арне Свартедал, Тур Арне Хетланд)	17:03,5
Бронза	Россия Россия (Иван Алыпов, Василий Рочев)	17:05,2

17 февраля — Индивидуальная гонка на 15 километров

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Андрус Веэрпалу	38:01,3
Серебро	Лукаш Бауэр	38:15,8
Бронза	Тобиас Ангерер	38:20,5

Гонка проходила в снегопад и те гонщики кто стартовал в начале получили некоторое преимущество. Василий Рочев долгое время имел второе третье время на промежуточных отметках, но стартовавший последним лидер общего зачета кубка мира Тобиас Ангерер оттеснил Василия на четвёртое место.

19 февраля — Эстафетная гонка 4х10 километров

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Италия Италия (Фульвио Вальбуза, Джорджо Ди Чента, Пьетро Пиллер Коттрер, Кристан Дзордзи)	1:43.45,7
Серебро	Германия Германия (Андреас Шлюттер, Йенс Фильбрих, Рене Зоммерфельдт, Тобиас Ангерер)	1:44.01,4
Бронза	Швеция Швеция (Матс Ларссон, Юхан Ульссон, Андерс Сёдергрен, Матиас Фредрикссон)	1:44.01,7

22 февраля — Спринт

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Бьёрн Линд	2.26,5
Серебро	Родди Даррагон	2.27,1
Бронза	Тобиас Фредрикссон	2.27,8

26 февраля — Гонка на 50 километров с масс-старта

Медаль	Спортсмен	Время
Золото	Джорджо Ди Чента	2:06.11,8
Серебро	Евгений Дементьев	2:06.12,6
Бронза	Михаил Ботвинов	2:06.12,7

Следует отметить, что разница между третьим и вторым местами составила 0,1 секунду, и это на 50 километрах дистанции. Евгений Дементьев применил в точности такую же тактику, как и на дуатлоне. До последнего подъема отсиживался в середине группы, а к финишу предпринял ускорение. Интересно, что тренер сборной России Ю. В. Бородавко считает, что Дементьев упустил золотую медаль, избрав абсолютно неправильную тактику на эту гонку. Награждение проходило на церемонии закрытия Олимпиады, и было огромным совпадением, что там играл итальянский гимн.

Напишите отзыв о статье "Лыжные гонки на зимних Олимпийских играх 2006"

Ссылки

Внешние Ссылки

• [skisport.ru/magazine/index.php?mag_id=18 «Турин 2006. Олимпийский альбом.» — специальный выпуск журнала «Лыжный спорт»].

Отрывок, характеризующий Лыжные гонки на зимних Олимпийских играх 2006

Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.