Лысков, Дмитрий Анатольевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дмитрий Лысков
Общая информация
Полное имя Дмитрий Анатольевич Лысков
Родился 24 сентября 1987(1987-09-24) (36 лет)
Глазов, СССР
Гражданство Россия
Позиция универсал
Информация о клубе
Клуб Газпром-Югра
Номер 4
Карьера
Клубная карьера (мини-футбол)*
2004—2006 Прогресс
2006—2008 Липецк 100 (35)
2008—2011 Мытищи 44 (25)
2011— Газпром-Югра
Национальная сборная**
2008— Россия 10 (1)
Международные медали
Чемпионаты Европы
Серебро Антверпен 2014
Серебро Белград 2016

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию
на 27 марта 2011.

Дмитрий Анатольевич Лысков (24 сентября 1987, Глазов, СССР) — российский футболист, игрок в мини-футбол. Игрок югорского клуба «Газпром-Югра» и сборной России по мини-футболу.



Биография

Воспитанник глазовского мини-футбола. На старте карьеры играл за глазовский «Прогресс» в Высшей лиге. В Суперлиге дебютировал за «Липецк» в 2006 году, вскоре стал одним из лидеров команды. В декабре 2008 года из-за финансовых проблем липецкого клуба перешёл в «Мытищи». А два с половиной года спустя Дмитрий перешёл в югорский клуб «Газпром-Югра».

В 2008 году Лысков в составе сборной России стал победителем первого Чемпионата Европы среди молодёжных команд. Дмитрий стал главным героем финала турнира, сделав дубль в ворота итальянцев. Также он сыграл и за взрослую сборную России в нескольких матчах.

Достижения

Напишите отзыв о статье "Лысков, Дмитрий Анатольевич"

Ссылки

  • [amfr.ru/persons/1290 Профиль на сайте АМФР]  (рус.)


Отрывок, характеризующий Лысков, Дмитрий Анатольевич

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.