Лысюк, Сергей Иванович

Сергей Иванович Лысюк
Дата рождения	25 июля 1954(1954-07-25) (69 лет)
Место рождения	Борзя, Читинская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	Россия Россия
Род войск	Спецназ
Звание	полковник
Часть	Отдельная мотострелковая дивизия особого назначения
Командовал	отрядом специального назначения «Витязь»
Сражения/войны	Сумгаитский погром Армянский погром в Баку (1990) Карабахский конфликт Октябрьские события 1993 года в Москве и др.
Награды и премии
В отставке	Президент Ассоциации социальной защиты подразделений специального назначения «Братство краповых беретов „Витязь“», член правления Союза ветеранов антитеррора

Сергей Иванович Лысюк (род. 25 июля 1954 года, г. Борзя, Читинская область, РСФСР, СССР) — полковник, Герой Российской Федерации.

Биография

1975 год — окончил Орджоникидзевское высшее военное командное Краснознаменное училище им. С. М. Кирова МВД СССР.

По окончании училища, направлен на службу в Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения им. Ф. Э. Дзержинского Внутренних войск МВД СССР.

Последовательно занимал следующие должности:

• командир взвода,
• заместитель командира учебной роты специального назначения
• командир учебной роты специального назначения,
• командир батальона,
• командир отряда специального назначения «Витязь» (до 1994 года).

После увольнения из армии, стал президентом Ассоциации социальной защиты подразделений специального назначения «Братство краповых беретов „Витязь“» и членом правления Союза ветеранов антитеррора.

Участие в боевых операциях

Участвовал в пресечении беспорядков и поддержании общественного порядка во время Сумгаитского погрома (1988 год), Армянского погрома в Баку (1990 год), Карабахского конфликта (1991) и др.

Руководил своими подчиненными при проведении специальных операций по освобождению заложников, в том числе при обезвреживании террористов в Сухумском изоляторе временного содержания и в одной из исправительно-трудовых колоний на Урале.

События октября 1993 года в Москве

Принимал непосредственное участие октябрьских событиях 1993 года в Москве. 3 октября 1993 года Отряд «Витязь» под командованием подполковника С.И.Лысюка открыл огонь по находившимися у телецентра «Останкино» людям, в результате чего не менее 46 человек было убито и не менее 124 ранено. За участие в октябрьских событиях 1993 года С. И. Лысюк был представлен к званию Героя России.

Награды

• Герой Российской Федерации — за мужество и героизм (7 октября 1993 года),
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени,
• Орден Красного Знамени,
• Орден Красной Звезды,
• Орден «За личное мужество»,
• Медаль «За боевые заслуги»,
• Медаль «За отличие в воинской службе» I степени.

Литература

• Лазарев К. [www.bratishka.ru/archiv/2012/12/2012_12_2.php Сергей Лысюк:люди специального назначения] // Братишка : Ежемесячный журнал подразделений специального назначения. — М.: ООО «Витязь-Братишка», 2012. — № 12. — С. 10-13.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3797 Лысюк, Сергей Иванович]. Сайт «Герои Страны».

• [www.vvmvd.ru/menu2/heroes/heroesru/heroesru_47.html Биография на сайте Внутренних войск МВД России]
• [bratishka.ru/zal/1_37.php Звёзды мужества. Герой из братства «Витязей»]
• [osn.bkb-vityaz.ru/heroes.php Биография на сайте Совета ветеранов ОСН «Витязь»]
• [osn.bkb-vityaz.ru/nagrady.php Ветераны отряда специального назначения «Витязь», награжденные государственными наградами]

Отрывок, характеризующий Лысюк, Сергей Иванович

В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.