Лыхны
Село
|
Лы́хны (абх. Лыхны́; в прошлом известно также под названиями Зупу, Соуксу и Лихни) — село в Гудаутском районе Абхазии. Расположено в 5 км к северо-западу от райцентра Гудаута в равнинной зоне.
В административном отношении село является административным центром Лыхненской сельской администрации (абх. Лыхны ақыҭа ахадара), в прошлом — Лыхненского сельсовета.
Содержание
Географическое положение
Село (администрация) Лыхны исторически включает 9 посёлков (абх. аҳабла):
- Аджимчигра
- Адзлагара
- Адзлагархук
- Алгыт
- Лыхны Агу (собственно Лыхны)
- Бамбора
- Мзахуа
- Хяцкуара
- Хапшира
На севере Лыхны граничит с селом Дурипш, на востоке — с селом Куланырхуа, на юге — с городом Гудаута, на западе по реке Хыпста с сёлами Звандрипш и Хыпста.
История
История Лыхны насчитывает 1500 лет. Оно является историческим центром Бзыбской Абхазии. С 1808 по 1864 являлось официальной резиденцией владетельного князя Абхазии и её столицей.
Достопримечательностью Лыхны является комплекс X века (руины), в который входит летний дворец Абхазских царей и летняя резиденция владетельных князей Чачба, разрушенный, как отмечает В. Стражев в своем исследовании «Руинная Абхазия» в 1866 году по приказанию русских властей после восстания в Лыхнах,[2][3] а также действующий крестово-купольный храм Успения Богородицы X—XI веков с богатой фресковой росписью XIV века. Внутри церкви находится усыпальница князя Сафарбея Чачба-Шервашидзе, при котором Абхазия вошла в состав Российской империи.
На окраине села — развалины христианского храма VI—VII веков. Ежегодно в октябре в селе на расположенной в центре обширной поляне Лыхнашта («Лыхненская поляна») отмечается праздник урожая.
Население
По данным переписи 1959 года в селе Лыхны жило 984 человека, в основном абхазы (в Лыхненском сельсовете (с нп Мысра) в целом — 5379 человек, также в основном абхазы, а также русские).[4] По данным переписи 1989 года население Лыхненского сельсовета составило 8947 человек, в том числе села Лыхны — 524 человека[1], в основном абхазы[5] По данным переписи 2011 года численность населения сельского поселения (сельской администрации) Лыхны (без пгт Мысра) составила 5760 жителей, из них 92,8 % — абхазы (5345 человек), 3,4 % — русские (193 человек), 1,3 % — грузины (72 человек), 1,2 % — армяне (67 человек), 0,2 % — украинцы (12 человек), 0,1 % — греки (8 человек), 1,1 % — другие (63 человека).[6]
По данным переписи населения 1886 года в селении Лыхны проживало православных христиан — 2425 человек, мусульман-суннитов — 1068 человек. По сословному делению в Лыхны имелось 4 князя, 83 дворянина, 9 представителей православного духовенства, 3 представителя «городских» сословий и 3394 крестьянина.
Лыхны сильно пострадало от махаджирства — насильственного выселения абхазского населения в Турцию во второй половине XIX века.
В сталинский период в посёлок Аджимчигра переселяют грузинских крестьян, которые жили здесь вплоть до начала грузино-абхазской войны. Посёлок Бамбора, относящийся также к Лыхненской администрации, с конца XIX века был заселён русскими. В настоящее время численность русского населения Бамборы сильно сократилась.
| Год переписи | Число жителей | Этнический состав |
|---|---|---|
| 1886 | 3.493 | абхазы 98,6% |
| 1926 | 3.059 | абхазы 95,3%; русские 3,2%; грузины 0,8% |
| 1959 | 5.379 | абхазы, грузины в пос. Аджимчигра, русские в пос. Бамбора (нет точных данных) |
| 1989 | 8.948 | абхазы, грузины в пос. Аджимчигра 25%, русские в пос. Бамбора 46% |
| 2011 | 5.760 | абхазы (92,8 %), русские (3,4 %), грузины (1,3 %), армяне (1,2 %) |
Интересные факты
Лыхны — крупнейшее село в Абхазии.
В селе находится одно из семи святилищ Абхазии — Лых-ныха.
В 1989 году поляна Лыхнашта в центре села стала местом общенационального схода абхазского народа.
В центре Лыхны на поляне Лыхнашта установлен памятник уроженцам села — жертвам грузино-абхазской войны 1992—1993 годов с полным списком погибших на фронте лыхненцев. Также возведена часовня в память о казаках-добровольцах из России, участвовавших в грузино-абхазской войне на стороне Абхазии.
Известные уроженцы
- Аплиаа Виссарион — протоиерей, временный управляющий Абхазской православной церковью.
- Гагулия Геннадий — государственный деятель.
- Дзидзария Георгий
- Лакоба Нестор — партийный и государственный деятель.
- Озган Константин — государственный деятель.
- Шакрыл Константин
- Шакрыл Тамара
- Симония Харлам- спортсмен,мастер спорта СССР,России, мастер спорта международного класса по конкуру(преодоление препятствий), 6 - кратный чемпион СССР,4- кратный чемпион России, чемпион кубка "Вольво",призер гран-при Европы.
Напишите отзыв о статье "Лыхны"
Примечания
- ↑ 1 2 [pop-stat.mashke.org/abkhazia-census.htm Всесоюзная перепись населения 1989. Абхазская АССР]
- ↑ [www.informer-sochi.ru/abhaziya15.html Лыхны]
- ↑ [www.kolhida.ru/index.php3?path=_sourcer&source=strajev_ruinnaya Стражев В. И. Руинная Абхазия. Сухум, 1925]
- ↑ [ethno-kavkaz.narod.ru/gudauta.html Всесоюзная перепись населения 1959. Гудаутский район. Сёла и преимущественные национальности]
- ↑ [wwwethnokavkaz.1bb.ru/index.php?showtopic=160 Этноязыковые карты Абхазии в 1989. Коряков Ю.Б.]
- ↑ [www.ethno-kavkaz.narod.ru/gudauta11.html Перепись населения Абхазии 2011. Гудаутский район]
Литература
- Кварчия В. Е. Историческая и современная топонимия Абхазии (Историко-этимологическое исследование). — Сухум: Дом печати, 2006—328 с.
- Хрушкова Л. Г. Лыхны. Средневековый дворцовый комплекс в Абхазии. — М.: 1998.
- Кәарҷиа В.Е. Аҧсны атопонимика. - Аҟәа: 2002. - 686 д. (абх.)
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Лыхны
| ||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Лыхны
Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.
Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.
Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.
ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
