Улица Льва Толстого

У́лица Льва Толсто́го — улица в различных населённых пунктах государств бывшего СССР, названная в честь русского писателя Л. Н. Толстого.

Россия

• Улица Льва Толстого — улица в Арзамасе.
• Улица Льва Толстого — улица в Барнауле.
• Улица Льва Толстого — улица во Владикавказе.
• Улица Льва Толстого — улица в Данкове.
• Улица Льва Толстого — улица в Евпатории.
• Улица Льва Толстого — улица в Казани.
• Улица Льва Толстого — улица в Керчи.
• Улица Льва Толстого — улица в Липецке.
• Улица Льва Толстого — улица в Муроме.
• Улица Льва Толстого — улица в Москве.
• Улица Льва Толстого — улица в Петрозаводске.
• Улица Льва Толстого — улица в Пскове.
• Улица Льва Толстого — улица в Самаре.
• В Санкт-Петербурге:
  • Улица Льва Толстого — улица в Петроградском районе.
  • Улица Льва Толстого — улица в Володарском.
  • Улица Льва Толстого — улица в Павловске.
• Улица Льва Толстого — улица в Севастополе.
• Улица Льва Толстого — улица в Ставрополе.
• Улица Льва Толстого — улица в Стерлитамаке.
• Улица Льва Толстого — улица в Твери.
• Улица Льва Толстого — улица в Тольятти.
• Улица Льва Толстого — улица в Тюмени.
• Улица Льва Толстого — улица в Туле.
• Улица Льва Толстого — улица в Уфе.
• Улица Льва Толстого — улица в Хабаровске.
• Улица Льва Толстого — улица в Щёкино.
• Улица Льва Толстого — улица в Ярославле.

Украина

• Улица Льва Толстого — улица в Виннице.
• Улица Льва Толстого — улица в Донецке.
• Улица Льва Толстого — улица в Киеве.
• Улица Льва Толстого — улица в Луганске.
• Улица Льва Толстого — улица во Львове.
• Улица Льва Толстого — улица в Одессе.
• Улица Льва Толстого — улица в Сумах.
• Улица Льва Толстого — улица в Херсоне.

Белоруссия

• Улица Льва Толстого — улица в Лиде.

Казахстан

• Улица Льва Толстого — улица в Астане.

См. также

• Площадь Льва Толстого

__DISAMBIG__

Отрывок, характеризующий Улица Льва Толстого

Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.


Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.