Львов, Алексей Евгеньевич
| Алексей Евгеньевич Львов | |
 | |
| Род деятельности: |
товарищ прокурора, директор МУЖВЗ |
|---|---|
| Место смерти: | |
| Отец: | |
| Мать: |
Варвара Алексеевна Мосолова |
| Супруга: |
Мария Александровна Гагарина |
| Дети: |
3 дочери |
Князь Алексе́й Евге́ньевич Львов (14 (26) января 1850, Москва — 26 июня 1937, Мёдон) — действительный статский советник (1898) в должности гофмейстера (1903). Директор Московского училища живописи, ваяния и зодчества (1896—1917)[1].
Содержание
Биография
Из рода князей Львовых. Отец, князь Евгений Владимирович Львов (1817—1896), алексинский уездный предводитель дворянства, мать Варвара Алексеевна Мосолова (1828—1904). В семье росли ещё 3 сына и дочь Мария. Один из братьев, Владимир, руководил с 1901 Московским главным архивом МИДа. Сергей стал предпринимателем и владельцем заводов. Георгий после Февральской революции был председателем Совета Министров Российской империи и Временного правительства.
Начальное образование получил дома и за границей. Георгий Евгеньевич вспоминал: «Старшие братья вкусили меньше от деревни и земли. Они родились за 10 лет до уничтожения крепостного права, первоначальное учение получили за границей и кончали его в России, когда были ещё кое-какие средства, и ко времени нашего сознательного житья и работы в деревне поступили на государственную службу[2].» В 1874 году окончил юридический факультет Московского государственного университета со степенью кандидата[1]. По воспоминаниям сестры Марии, приезжая на каникулы в семейное имение Поповку, Алексей Евгеньевич любил заниматься «по слесарной части» в мастерской, устроенной в одной из комнат: «Точил по дереву один Алексей на настоящем токарном станке. Я ужасно любила ходить смотреть на все эти работу, особенно на точение. Я обожала Алексея за его красоту, весёлость, дразнение и умение делать решительно всё и очень хорошо[3].» Мать дала ему прозвище — «Таузенд-кюнстлер»[3](нем. Tausend Künstler — мастер на все руки).
Князь Львов поступил на службу в Министерство финансов. В 1876—1880 годах — товарищ прокурора Виленской губернии, в 1880—1881 годах — Тульской губернии. С 1881 года — мировой судья Алексинского уезда, этот пост он занимал до 1889 года. В следующем году назначен членом московского окружного суда по Верейскому уезду[1].
С 1892 года — секретарь Совета Московского художественного общества. В 1894—1896 годах — инспектор Московского училища живописи, ваяния и зодчества. В октябре 1894 года его деятельность на этом посту едва не привела к волнениям. С. А. Толстая писала мужу: « Суллера, рассерженный за что-то на него Львов, исключил из училища. Там поднялось волнение, хотят бить и Львова, и стёкла, приходили к ним, то есть к ученикам Мясницкой школы, студенты, предлагали помощь в бунте. Я обещала Суллеру съездить завтра к Львову, похлопотать о нём и велела ему поспешить сообщить это его товарищам и остановить волнение. Суллер и сам не желает бунта и обещал остановить товарищей и ждать, что мне скажет Львов. Теперь многое зависит от моего дипломатического красноречия с Львовым. Придрались к Суллеру за то, что он произвольно фон переставил какой-то[4].»
В 1896 году Львов был назначен директором училища. Т. А. Аксакова-Сиверс вспоминала: «Ведущая роль в художественной жизни Москвы принадлежала Училищу Живописи, Ваяния и Зодчества, давшему России Левитана, Поленова, Саврасова и многих других прекрасных художников. Директором там был кн. Алексей Евгеньевич Львов, человек просвещенный, мягкий, никогда не оказывающий начальственного давления на преподавателей и учащихся и пользующийся их уважением[5].»
В 1918 году князь Алексей Евгеньевич Львов вместе с семьёй эмигрировал во Францию, где жил в Медоне. Скончался 26 июня 1937 года.
Брак и дети
Алексей Евгеньевич был женат на двоюродной племяннице княжне Марии Александровне (1873—1950[6]), дочери князя Александра Григорьевича Гагарина (1827—1895) и княжны Екатерины Владимировны Львовой (1837—1911), внучке Г. И. Гагарина и В. В. Львова. В браке родились:
- Ольга
- Вера
- Екатерина
Награды
Напишите отзыв о статье "Львов, Алексей Евгеньевич"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Львовы // БРЭ / С.Л. Кравец. — М: Большая российская энциклопедия, 2011. — Т. 18. — С. 198. — 768 с. — 60 000 экз. — ISBN 978-5-85270-351-4.
- ↑ Львов Г.Е. Воспоминания. — 2-е , испр. и доп.. — М: Русский путь, 2002. — 376 с. — ISBN 5-85887-141-0.
- ↑ 1 2 Кнж. М.Е. Львова. Воспоминания // Львов Г.Е., князь «Воспоминания» / Предисл. Н.В. Вырубова. — 2-е изд., испр. и доп.. — М: Русский путь, 2002. — С. 322-333. — 376 с. — 2000 экз. — ISBN 5-85887-141-0.
- ↑ [feb-web.ru/feb/tolstoy/critics/tpt/tpt2606-.htm Толстая С. А. Письма к Толстому]. Проверено 2 ноября 2013.
- ↑ Аксакова Т. А [www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=page&num=2059 Семейная хроника]. Проверено 1 ноября 2013.
- ↑ [www.dommuseum.ru/index.php?m=dist&pid=8963 Российское зарубежье во Франции (1919 - 2000). Биографический словарь в трёх томах под общей редакцией Л. Мнухина, М. Авриль, В. Лосской.]. Проверено 1 ноября 2013.
- ↑ Вторые чины двора // Придворный календарь на 1911 год. — Санкт-Петербург: Поставщик Двора Его Императорского Величества Т-во Р. Голике и А. Вильборга. — С. 118.
Ссылки
- [www.dommuseum.ru/index.php?m=dist&pid=8949 Российское Зарубежье во Франции (1919 - 2000). Биографический словарь в трёх томах под общей редакцией Л. Мнухина, М. Авриль, В. Лосской]. Проверено 1 ноября 2013.
Отрывок, характеризующий Львов, Алексей Евгеньевич
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.
