Львов, Сергей Лаврентьевич

Сергей Лаврентьевич Львов
Портрет С. Л. Львова Художник Ф. С. Рокотов
Дата рождения	1740(1740)
Дата смерти	7 декабря 1812(1812-12-07)
Принадлежность	Россия Россия
Род войск	пехота
Звание	генерал от инфантерии
Командовал	Белорусский егерский корпус
Сражения/войны	Русско-турецкая война 1768—1774, Русско-турецкая война 1787—1792
Награды и премии	Орден Святого Георгия 3-й ст. (1789), Орден Святой Анны 1-й ст. (1790).

Сергей Лаврентьевич Львов (1740 — 7 апреля 1812) — российский генерал от инфантерии, герой Очаковского штурма.

Биография

Старший сын смоленского губернского прокурора Лаврентия Иосифовича Львова (из брянских Львовых). Его братья: Василий (премьер-майор, малоярославецкий предводитель дворянства), Андрей и Михаил (генерал-майор флота). Женат был на дочери богача Н. А. Демидова.

Образование получил в Артиллерийском и Инженерном шляхетском корпусе, по окончании полного курса в котором, в 1762 году, был произведён в штык-юнкера и принял участие в 1-й русско-турецкой войне. Усердие и расторопность обратили на него внимание начальства, и он был определён к генерал-фельдцейхмейстеру сперва флигель-адъютантом, а потом генерал-адъютантом.

В 1776 году он был произведён в подполковники, в 1782 году — в полковники, а в 1787 году — в бригадиры. В это время Львов лишился милости у императрицы, которая по словам Храповицкого, едучи в Крым, исключила Львова из числа лиц, составлявших её свиту, говоря: «Бесчестный человек в моем обществе жить не может».

В день приступа к Очакову, 6 декабря 1788 года, Львов, начальствуя первой частью второй колонны правого крыла, под жестоким огнём неустрашимо атаковал ворота нагорного ретраншемента и вошёл в крепость. 14 апреля 1789 года ему за это был пожалован орден св. Георгия 3-го класса (№ 62 по кавалерским спискам)

Во уважении на усердную службу и отличную храбрость, оказанную им при взятии приступом города и крепости Очакова.

В 1789 году Львов произведён был в генерал-майоры и в 1790 году пожалован флигель-адъютантом императрицы.

В день приступа к Измаилу, 11 декабря 1790 года, он начальствовал первой колонной правого крыла. Быстро приближаясь ко рву и палисаду, преграждавшему путь от каменной казематной батареи к Дунаю, Львов приказал бросить фашины и сам первый перескочил через палисад, овладел первыми батареями и быстро следовал к Бросским воротам, но здесь был тяжело ранен и сдал команду полковнику Золотухину. Наградой за подвиги его на Измаильском приступе был орден св. Анны 1-й степени. Впрочем, Ланжерон утверждает, что Львов лишь притворился раненым, и вообще отзывается о поведении Львова во время штурма неодобрительно.

В 1791 году Львов находился при Потёмкине, во время предсмертной поездки последнего в Яссы, и присутствовал при его кончине. По окончании войны с Портой Львов был пожалован шефом Белорусского егерского корпуса.

Произведённый при Павле I в генерал-лейтенанты, он выступил на помощь австрийцам, начальствуя одной колонной; по несчастью на ночлеге одного полка вверенной ему колонны от неосторожности сделался пожар, и большая часть селения превратилась в пепел. За это Львов был вытребован в Санкт-Петербург и посажен в крепость.

Освобожденный в феврале 1800 года из крепости, он был произведён в генералы от инфантерии. В 1803 году по повелению императора Александра I вместе с французом Ж. Гарнереном совершил полёт на воздушном шаре. Умер 7 апреля 1812 года.

Львов был известным весельчаком и остряком. Будучи в фаворе у Потемкина, он не раз получал щедрые подарки от императрицы. Современники очень дурно отзываются о нравственных качествах Львова, соединявшего в себе, по-видимому, все отрицательные свойства царедворца того времени. Детей от брака с Екатериной Никитичной Демидовой (1772—1832) у него не было.

Источники

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. М., 2009
• Милорадович Г. А. Список лиц свиты их величеств с царствования императора Петра I по 1886 год. СПб., 1886
• Руммель В. В., Голубцов В. В. Родословный сборник русских дворянских фамилий. Т. 1. СПб., 1886
• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). СПб., 1869
• Федорченко В. И. Свита российских императоров. Книга 1. А—Л. М.—Красноярск, 2005

Отрывок, характеризующий Львов, Сергей Лаврентьевич

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.