Льговская колония

Льго́вская коло́ния (официально: ФКУ ИК-3; Федеральное казённое учреждение «Исправительная колония № 3 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Курской области») — российское исправительное учреждение, колония общего режима в городе Льгове Курской области, на улице Примакова. ФКУ ИК-3 специализируется на металлообработке. Основными направлениями являются производство штампованных и сварных изделий.

Происшествия

В ночь на 27 июня 2005 года в Льговской исправительной колонии 345 заключенных в знак протеста против нарушения их прав и условий содержания нанесли себе увечья. По результатам проверки, организованной Генеральной прокуратурой, прокуратура Курской области 1 июля 2005 года возбудила уголовное дело по статье 321 (дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества) УК России. В ходе проверки было установлено, что акция протеста носила заранее спланированный характер. Поскольку заключённых не удовлетворил ход данной проверки, более 800 из них, а также около 40 их родственников и друзей, собравшихся у входа на территорию колонии, устроили голодовку. В конечном счёте часть заключённых (более 130 человек) была переведена в другие исправительные учреждения, часть получила новые сроки.

4 апреля 2012 года история повторилась. Около 200 заключённых перерезали себе вены в знак протеста против возвращения на пост начальника колонии Юрия Бушина, ранее снятого с данной должности в результате жалоб осуждённых на избиения и издевательства со стороны персонала колонии. В колонию были введены подразделения специального назначения.

В июне 2012 года колония проверялась прокуратурой. Результатом проверки стало наложение штрафа в размере 150 000 рублей за нарушение правил противопожарной безопасности.

В августе 2012 года сотрудники УФСИН с целью улучшения содержания заключённых провели ряд мероприятий. В частности, был создан родительский комитет, в который вошли матери и жены осуждённых, проведено кабельное телевидение, установлен бильярд.

Отрывок, характеризующий Льговская колония

Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.