Льюис, Дэвид (политик)

Дэвид Льюис
Дата рождения:	1909(1909)
Место рождения:	Свислочь, Гродненская губерния, Российская империя
Дата смерти:	23 мая 1981(1981-05-23)
Место смерти:	Оттава, Онтарио, Канада
Гражданство:	Российская империя Российская империя→Канада Канада
Вероисповедание:	иудаизм
Партия:	Федерация кооперативного содружества, Новая демократическая партия
Род деятельности:	адвокат
Отец:	Моисей Лош
Мать:	Роза (урождённая Лазарович)

Дэ́вид Лью́ис (англ. David Lewis, 1909, Свислочь — 23 мая 1981, Оттава) — канадский адвокат и социал-демократический политик.

Федеральный секретарь партии Федерация кооперативного содружества с 1936 по 1950, а затем её председатель с 1958 по 1961. Участвовал в создании Новой демократической партии (НДП) в 1961. Депутат НДП от округа Юг Йорка в Палате общин Канады с 1962 по 1963 и с 1965 по 1974. Парламентский лидер федеральной НДП с 1968 по 1971, а затем её глава с 1971 по 1975.

Родился в семье Моисея и Розы (урождённой Лазарович) Лошей (позднее — Льюисов), в местечке Свислочь Гродненской губернии; его отец возглавлял местное отделение Бунда.

Отрывок, характеризующий Льюис, Дэвид (политик)

– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…