Льяванту

Льяванту (Llavantu — старое местное название) или Леванто (Levanto — современное название) — город в провинции Чачапояс, Перу. Население менее 1000 человек.

История города

В местности, приведенной к миру в начале 1536 года, Алонсо де Альварадо основал город Сан-Хуан-де-ла-Фронтера-де-лос-Чачапояс (San Juan de la Frontera de los Chachapoyas), при содействии Хуана Переса де Гевара (Juan Pérez de Guevara), Луис де Валера (Luis de Valera — отец историка Бласа Валера) и Руй Барба Кабеса де Вака (Ruy Barba Cabeza de Vaca). Сразу после основания города Писарро запросил оказать помощь в защите Лимы, окруженной полководцами Манко Инки. После столкновений писарристов и альмагристы, Альварадо увидел, что город придётся возводить вновь, в месте, известном как принадлежащее ванкам (de los huancas).

Торжественный акт основания города состоялся 5 сентября 1538 года. В тот же день были назначены члены первого Муниципалитета: включавшего, помимо прочих, Гомеса де Альварадо (Gómez de Alvarado), Алонсо де Чавеса (Alonso de Chávez), Гонсало де Трухильо (Gonzalo de Trujillo), Гонсало де Гусмана (Gonzalo de Guzmán) и Луиса де Валера (Luis de Valera). Поддерживалась связь с местными кураками. Курака Ваман (Huaman) признавался конкистадорами, как атункурака (hatuncuraca) или главный курака чачапойцев, вплоть до его смерти в 1551 году.

В год основания была возведена первая церковь, её первым священником стал Эрнандо Гутьерес Паласиос (Hernando Gutiérrez Palacios). Позже были возведены церкви Святой Анны (Santa Ana), Святого Лазаря (San Lázaro) и Иисуса Христа Бургосского. Также учреждены три монастыря: Святого Франциска (San Francisco), Мерседариев (La Merced) и монахов Бетлемитов (de los Bethlemitas).

В 1785 году в городе Леванто проживало 644 человека, из них: 1 священник, 618 индейцев, 25 метисов.

Известные жители

• Блас Валера — выдающийся перуанский историк и религиозный деятель XVI века. Автор первого в Перу Катехизиса на языке кечуа и аймара, а также фундаментальных работ по истории Инков.

См. также

• Чачапойя (культура)
• Завоевание Перу

Отрывок, характеризующий Льяванту

Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.