Льянос

Лья́нос (исп. llanos, множественное число от llano — «равнина», от лат. planus — «плоский», «равнинный») — распространённое название некоторых равнинных регионов в местах интенсивной испанской колонизации в Америке. Представляют собой тропические и субэкваториальные, реже субтропические степи и саванны с чётко выраженным сезонным увлажнением. Интенсивно используются для разведения крупного рогатого скота, сильно страдают от водной эрозии.

География

• Льянос-Ориноко и Льянос-Мохос на территории Венесуэлы;
• Льяно-Эстакадо в США.

Венесуэла

Льяносы являются наиболее типичным ландшафтом континентальной Венесуэлы, занимая около трети площади всей страны и при этом имея лишь 10 % её населения. В Венесуэле льяносы представляют собой высокотравную саванну на широких равнинных берегах реки Ориноко и её притоков с густым злаковым покровом, иногда достигающим роста человека. Между злаками растут сложноцветные, бобовые, губоцветные и др.

Деревья или совершенно отсутствуют, или встречаются в ограниченном числе, за исключением лишь сырых мест, где пальмы (в частности, маврикиева пальма (Corypha inermis)) и другие растения образуют целые леса (впрочем, эти леса не принадлежат к саваннам). Также иногда встречаются одиночные экземпляры Roupala (деревья из семейства протейных) и других деревьев. Во время влажного сезона льяносы затопляются водой и удобряются илом.

См. также

• Кампос — субтропические и умеренные регионы Южной Америки, в первую очередь Аргентины
• Серраду — степные экорегионы внутренней Бразилии
• Сертан — континентальная Бразилия
• Каатинга — сухая саванна в Бразилии

Ссылки

• Льянос — статья из Большой советской энциклопедии.
• [www.country.alltravels.com.ua/ru/Venezuela/los_lianos/ Климатический режим Льянос-Ориноко в Венесуэле]

Отрывок, характеризующий Льянос

Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.