Лэдброк-Гроув (станция метро)

«Лэдброк-Гроув» Ladbroke Grove Хаммерсмит-энд-Сити
Лондонский метрополитен
Дата открытия:	16 июня 1864 года
Прежние названия:	Ноттинг-Хилл (до 1880), Ноттинг-Хилл-энд-Лэдброк-Гроув (до 1919), Лэдброк-Гроув(Норт Кенсингтон) (до 1938)
Район:	Кенсингтон
Округ:	Кенсингтон-энд-Челси
Тип:	наземная
Количество платформ:	2
Тип платформ:	боковые
Форма платформ:	прямая
Выход к улицам:	Лэдброк-Гроув
Транспортная зона:	2
«Лэдброк-Гроув» на Викискладе

Лэдброк-Гроув (станция метро)Лэдброк-Гроув (станция метро)

Лэдброк-Гроув (англ. Ladbroke Grove) — станция лондонского метрополитена в районе Кенсингтон округа Кенсингтон-энд-Челси в западном Лондоне. Станция Лэдброк-Гроув расположена между станциями Лэтимер-роуд и Уэстбурн-парк на линии Хаммерсмит-энд-Сити и относится ко второй транспортной зоне Лондона.

Станция была открыта 13 июня 1864 года в составе железной дороги компании Метрополитэн Рэйлуэй (англ. Metropolitan Raiway) под названием Ноттинг-Хилл, после присоединения данной станции к линии Паддингтон — Хаммерсмит станция (в 1880) получила название «Ноттинг-Хилл-энд-Лэдброк-Гроув». 1 июня 1919 года станцию вновь переименовали и присвоили название Лэдброк-Гроув (Норт Кенсингтон), современное название станция носит с 1938 года.

Рядом со станцией расположен крупный рынок Портобелло-роуд и компании, арендующие торговые места на рынке, начали кампанию за переименование станции в Портобелло-роуд.

Ссылки

• [photos.ltmcollection.org Фотографии из архива Лондонского Музея Транспорта (англ.)]
• [www.youtube.com/watch?v=XfD6jAoJrJg Lily Allen video on YouTube] Видеоклип, снятый на станции Лэдброк-Гроув (1:54 — 2:00).

Предыдущая станция	Лондонский метрополитен			Следующая станция
Лэтимер-роуд		линия Хаммерсмит-энд-Сити		Уэстбурн-парк

Отрывок, характеризующий Лэдброк-Гроув (станция метро)

Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.