Люберецкая станция аэрации
Люберецкая станция аэрации — очистные сооружения Московской канализации. Расположена в бывшем посёлке Некрасовка, в районе станции Люберцы Казанского направления Московской железной дороги.
Станция очищает примерно половину канализационных вод Москвы. Станция принадлежит Мосводоканалу и, наряду с Курьяновскими станциями аэрации, является одной из крупнейших в Европе.
Станция была введена в строй в 1963 году для замены Люберецких полей орошения. В 1965 году производительность составляла 1,2 миллиона кубометров в сутки, к 1994 году достигла 2,7 миллиона; в настоящее время мощность станции — 3 миллиона кубометров в сутки.
Очищенные воды сбрасываются в Москву-реку через 28-километровый канал и, частично, после ультрафиолетового обеззараживания — в реку Пехорку[1].
Содержание
См. также
Напишите отзыв о статье "Люберецкая станция аэрации"
Примечания
- ↑ [www.mosvodokanal.ru/index.php?newsid=523 На Люберецких очистных сооружениях — день открытых дверей]. Пресс-релиз Мосводоканала.
Литература
- Москва. Энциклопедия / Глав. ред. А. Л. Нарочницкий. — М.: Советская энциклопедия, 1980. — 688 с., ил. — 200 000 экз.
Ссылки
- [wikimapia.org/6741728/ru/Люберецкая-станция-аэрации Люберецкая станция аэрации на Wikimapia]
- [altertravel.ru/view.php?id=363 Альтернативный путеводитель — Люберецкая станция аэрации]
- Люберецкая станция аэрации // Москва: Энциклопедия / Глав. ред. С. О. Шмидт; Сост.: М. И. Андреев, В. М. Карев. — М. : Большая Российская энциклопедия, 1997. — 976 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-277-3.</span>
Координаты: 55°40′59″ с. ш. 37°56′58″ в. д. / 55.683088° с. ш. 37.949466° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.683088&mlon=37.949466&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Люберецкая станция аэрации
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
