Любовник леди Чаттерлей
«Любовник леди Чаттерлей» (англ. Lady Chatterley's Lover) — роман Дэвида Лоуренса, впервые опубликованный в 1928 году. Публикация романа вызвала большой скандал, связанный с многочисленными откровенными описаниями сцен сексуального характера и был одно время запрещён в разных странах. Роман был многократно экранизирован. Автор создал три варианта романа и последний из них признал окончательным.
Роман описывает классический любовный треугольник: молодая красивая жена, муж-инвалид и угрюмый, даже несколько злобный лесник, приглядывающий за поместьем. Кроме того, роман также затрагивает социальные (муж, леди и лесник происходят из различных сословий) и сексуальные аспекты (подробные описания пробуждения сексуального влечения к леснику у Констанции и их любовных сцен).
Современниками роман был воспринят как вызов обществу и в 1928 году был запрещен в Великобритании к дальнейшему изданию, а готовый тираж был изъят и уничтожен. Запрет действовал вплоть до 1960 года и был снят в результате громкого судебного процесса, по итогам которого произведение было полностью реабилитировано и восстановлено в правах[1].
На русский язык переводился несколько раз: в 1932 году — Татьяной Ивановной Лещенко-Сухомлиной (под названием «Любовник леди Чаттерлей» и написанием фамилии автора как Лоренс)[2], в конце 1980-х—начале 1990-х— И. Багровым и Мариной Литвиновой (под названием «Любовник леди Чаттерли»)[3], в 2000-е — Валерием В. Чухно (под названием «Любовник леди Чаттерлей»)[4].
Сюжет
В 1917 году Констанция Рейд, двадцатидвухлетняя девушка, дочь известного в своё время художника Королевской академии сэра Малкольма Рейда, выходит замуж за баронета Клиффорда Чаттерлея. Счастье Констанции Чаттерлей было недолгим. Через полгода после свадьбы её молодой муж Клиффорд в результате полученного в бою ранения превратился в полупарализованного инвалида, прикованного к коляске. Супружеская жизнь для Констанции свелась к совместным трапезам, многочасовым разговорам, чтению вслух и одиночеству в постели.
В 1920 году Клиффорд и Констанция возвращаются в имение Рэгби — родовое имение Чаттерлеев. Несмотря на инвалидность мужа, Конни (так ласково называл жену Чаттерлей) любит его и готова ухаживать за ним и сохранять ему верность, но он, понимая, что для молодой женщины жизнь без секса может быть затруднительной, благородно разрешает ей завести любовника в том случае, если найдётся подходящая кандидатура. Сэр Клиффорд даже согласен дать ребёнку своё имя, если жена забеременеет.
Во время одной из прогулок Клиффорд знакомит Конни с их новым егерем, Оливером Меллорсом. Конни любит гулять в лесу и поэтому время от времени происходят её случайные встречи с егерем, способствующие возникновению взаимного интереса. В конце концов Констанция становится любовницей Оливера. Считая это чисто сексуальным увлечением, Констанция поначалу с ним предаётся всё более изысканным сексуальным экспериментам.
Однако после длинного отпуска Констанция понимает, что испытывает к Оливеру настоящую любовь. Несмотря на согласие своего мужа сэра Клиффорда на рождение ребёнка, который носил бы фамилию баронета и стал бы его наследником, она решает связать свою жизнь с любимым мужчиной и дать ребенку имя его настоящего отца.
Экранизации
По роману было снято несколько фильмов. Также в 2006 году Би-би-си сняла фильм Дело Чаттерлей[en] о судебном процессе по поводу издания романа, проходившего в Лондоне в октябре 1960 года.
Напишите отзыв о статье "Любовник леди Чаттерлей"
Примечания
- ↑ Дэвид Лоуренс. Любовник леди Чаттерлей. — Санкт-Петербург: Азбука-классика, 2005. — С. Аннотация к книге. — ISBN 5-352-00376-0.
- ↑ Лоренс Д. Любовник леди Чаттерлей / пер. с англ. Т. Лещенко-Сухомлиной, репринтн.изд. — М.: Терра, 1991. — 382 с. — ISBN 5-250-01794-0.
- ↑ Лоуренс Д. Г. Любовник леди Чаттерли / пер. с англ. И. Багрова, М. Литвиновой. — М.: Книжная палата, 1991. — 272 с. — ISBN 5-7000-0286-8.
- ↑ Лоуренс Д. Г. Любовник леди Чаттерлей / пер. с англ. В. Чухно. — В сб.: Лоуренс Д. Г. Любовник леди Чаттерлей. — М.: Эксмо, 2007. — С. 13−430. — ISBN 978-5-699-19474-2.
Отрывок, характеризующий Любовник леди Чаттерлей
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
