Санье, Людивин
Поделись знанием:
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
(перенаправлено с «Людивин Санье»)
| Людивин Санье | |
| Ludivine Sagnier | |
 Людивин Санье на премьере фильма «Голыми ногами по слизнякам» в 2010 году | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1987 — наст. время |
| Награды: |
Канны-2002 — Chopard Trophy |
Людивин Санье (фр. Ludivine Sagnier; род. 3 июля 1979, Ла-Саль-Сен-Клод, Ивелин, Франция) — французская актриса театра и кино.
Содержание
Биография
Людивин Санье родилась во французском департаменте Ивелин. Начала заниматься на театральных курсах в 6 лет за компанию со старшей сестрой. В восьмилетнем возрасте получила первую кинороль в фильме «Мужья, жены, любовники» (Les maris, les femmes, les amants) (1989).
Год спустя Людивин Санье снялась во время летних каникул в фильме «Сирано де Бержерак» (1990), где её партнёром стал знаменитый Жерар Депардье.
После «Сирано» Санье получила роль в телесериале «Семья Фонтен» (1992). Дублировала роли в фильмах «Моя девочка» и «Леон». Не планируя стать профессиональной актрисой, она прошла класс актёрского мастерства в консерватории. Но окончив школу и поступив в Сорбонну на филологическое отделение, уже в университете приняла участие в студенческой постановке.
2003 год стал удачным для Людивин Санье — она исполнила ведущие роли сразу в трёх картинах: «Знаки страсти», «Малышка Лили» и «Питер Пэн». В 2006 году она сыграла в одной из новелл киноальманаха «Париж, я люблю тебя». В 2007 году актриса сыграла в таких фильмах, как «Мольер» (режиссёр — Лоран Тиран), «Девушка, разрезанная надвое» (режиссёр — Клод Шаброль), «Семейная тайна» (режиссёр — Клод Миллер), «Все песни только о любви» (режиссёр — Кристоф Оноре). За работу в картине «Семейная тайна» Людивин Санье была номинирована на национальную кинопремию «Сезар».
Личная жизнь
В 2004 году на съёмках фильма «Авантюра» у Людивин Санье начался роман с актёром Николя Дювошелем. В 2005 году у пары родилась дочь Бонни, однако вскоре актёры расстались. 12 января 2009 года актриса родила вторую дочь, Ли-Лан, от нынешнего спутника жизни — режиссёра Кима Шапирона.
Фильмография
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1989 | ф | Мужья, жёны, любовники | Les maris, les femmes, les amants | Элоди |
| 1989 | ф | Я хочу домой | I Want to Go Home | девочка на площади |
| 1990 | кор | Le pont du silence | девочка | |
| 1990 | ф | Сирано де Бержерак | Cyrano de Bergerac | младшая сестра |
| 1992 | с | La famille Fontaine | Анна-Софи | |
| 1992 | тф | Отпуск в чистилище | Vacances au purgatoire | Софи |
| 1996 | тф | Le secret d'Iris | Милен | |
| 1998 | тф | Meurtres sans risque | Виржини | |
| 1998 | тф | Жизнь для нас двоих | À nous deux la vie | Шарлотта |
| 1998 | тф | Passion interdite | Эстель | |
| 1999 | с | Mission protection rapprochée | имя персонажа не известно | |
| 1999 | кор | Мой брат | Mon frère | Софи |
| 1999 | ф | Небо, птицы и… твоя мать | Le ciel, les oiseaux,... et ta mère! | танцующая девушка |
| 1999 | ф | Рембрандт | Rembrandt | Корнелия ван Рийн |
| 1999 | ф | Дети века | Les enfants du siècle | Эрмина де Мюссе |
| 1999 | кор | Acide animé | Анна | |
| 2000 | тф | La banquise | Анна Ковальски | |
| 2000 | ф | Капли дождя на раскалённых скалах | Gouttes d'eau sur pierres brûlantes | Анна |
| 2000 | кор | Des monstres a l'état pur | Джинни | |
| 2000 | ф | Лакомый кусочек | Bon plan | Клементина |
| 2001 | ф | Детская игра | Un jeu d'enfants | Дафни |
| 2001 | ф | Моя жена — актриса | Ma femme est une actrice | Жеральдина |
| 2002 | ф | 8 женщин | 8 femmes | Катрин |
| 2002 | тф | Marie Marmaille | Мари | |
| 2002 | кор | Les frères Hélias | Виктория | |
| 2002 | тф | Наполеон | Napoléon | Гортензия Богарне |
| 2002 | с | Комиссар Наварро | Navarro | Ванесса Бергер |
| 2003 | ф | Знаки страсти | Petites coupures | Натали |
| 2003 | мф | Легенда о принцессе Парве | La légende de Parva | Лула |
| 2003 | ф | Бассейн | Swimming Pool | Джули |
| 2003 | ф | Малышка Лили | La petite Lili | Эмилия Новаки |
| 2003 | ф | Питер Пэн | Peter Pan | Тинк |
| 2005 | ф | Авантюра | Une aventure | Габриель |
| 2005 | ф | Foon | прошлогодняя королева бала | |
| 2006 | ф | Париж, я люблю тебя | Paris, je t'aime | Клер |
| 2006 | ф | Калифорния | La Californie | Элен |
| 2006 | ф | Toothache | Анна | |
| 2006 | ф | Coup de sang | официантка | |
| 2007 | ф | Мольер | Molière | Селимена |
| 2007 | ф | Все песни только о любви | Les chansons d'amour | Жюли Поммере |
| 2007 | ф | Одна девушка на двоих | La fille coupée en deux | Габриель |
| 2007 | ф | Семейная тайна | Un secret | Ханна |
| 2008 | ф | Враг государства № 1 | L'instinct de mort | Сильвия Жанжако |
| 2008 | ф | Враг государства № 1: Легенда | L'ennemi public n°1 | Сильвия Жанжако |
| 2010 | ф | Голыми ногами по слизнякам | Pieds nus sur les limaces | Лили Дрейер |
| 2010 | ф | Преступление из-за любви | Crime d'amour | Изабель |
| 2011 | ф | Двойник дьявола | The Devil's Double | Сарраб |
| 2011 | ф | Возлюбленные | Les bien-aimés | Мадлен в молодости |
| 2011 | мф | Un monstre à Paris | Мод | |
| 2013 | ф | Любовь без пересадок | Amour et turbulences | Жюли |
Премии и номинации
Премии
- 1999 — Acteurs à l'Écran — Prix Musidora — короткометражный фильм («Путь Анны»)
- 2002 — Каннский кинофестиваль — Chopard Trophy — женское открытие
- 2002 — Берлинский кинофестиваль — Серебряный медведь («8 женщин»)
- 2002 — European Film Awards («8 женщин»)
- 2003 — Международный кинофестиваль в Чикаго — Silver Hugo («Маленькая Лили»)
Номинации
- Премия Сезар
- European Film Awards
- 2003 — приз зрительских симпатий лучшей актрисе («Бассейн»)
- Washington DC Area Film Critics Association Awards
- 2003 — лучшая женская роль второго плана
- Chlotrudis Awards
- 2004 — лучшая женская роль второго плана («Бассейн»)
Напишите отзыв о статье "Санье, Людивин"
Ссылки
- [ludivine.sagnier.actricesdefrance.org/ Неофициальный сайт Людивин Санье]
|
||||||||||
Отрывок, характеризующий Санье, Людивин
– Ну и дай, – сказал Анатоль.– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
