Людики

Карелы-людики

Численность и ареал
Всего: 5 000 Россия
Язык	людиковский
Религия	Православие
Родственные народы	Карелы, Вепсы, Карелы-ливвики

Лю́дики, каре́лы-лю́дики (карел. lyydilaažed) — один из трёх крупных субэтносов (помимо собственно карел) в составе карельского этноса. Также, как и субэтнос ливвиков (карел. livgiläizet / livgiläižet), существенно отличается по культуре и языку (вплоть до различий в алфавитах) от собственно карел. Людики в большинстве своем проживают в Прионежской Карелии, на северном и восточном побережье Онежского озера.

История и происхождение

Этногенез людиков, как собственно и вообще карел, остается недостаточно изученным. Общепринятой является точка зрения, что субэтнос сформировался в процессе межэтнического контакта средневековой корелы с вепсами, а также ассимилировал в процессе этногенеза в средние века автохтонных саамов, что и обусловило в конечном итоге своеобразие языка и культуры. Первым из письменных источников о людиках упоминает датируемый первой половиной IX века Баварский аноним под названием племени ли́уди или лю́ди (лат. liudi,то есть практически воспроизводит самоназвание в латинской фонетике). Несколько позднее людиков упоминает Ахмед ибн Фадлан в своей книге о путешествии на Волгу в 921—922 годах под названием народа «лууд-аана», в русских средневековых источниках карелы-людики зачастую упоминались под названием людины, без соотнесения с карелами (корелой). Однако ещё существенно ранее, при основании Новгорода один из его концов был назван «Людин», подобно тому, как по имени племени наровы был назван Неревский конец.

Территория людиков входила в состав Обонежской пятины Новгородской земли. Вместе с Новгородской землёй людики вошли при Иване III в состав Московского государства.

Антропологический тип

Карелы-людики относятся к европеоидной большой расе, её беломоро-балтийскому типу, который характеризуется минимальной монголоидной примесью.

Язык

Происхождение языка до настоящего времени достоверно не определено, господствующей остается гипотеза, что он сформировался на базе средневекового собственно карельского языка под значительным влиянием вепсского языка. Он относится к финно-угорской группе языков и классифицируется как агглютинативный язык. В языке присутствует значительное количество заимствований из архаичного вепсского языка. Достоверных сведений о возникновении письменности у людиков не имеется, в XIX веке она уже существовала на основе кириллицы, в 1930-х годах была введена письменность на основе латиницы.

В составе людиковского языка выделяются следующие диалекты:

† — мертвые диалекты и говоры

• кондопожский диалект
• пряжинский диалект
• михайловский (кууярвский) диалект

В российской лингвистке язык принято считать диалектом карельского языка, в то время как часть финских лингвистов и большинство западных считают его самостоятельным языком.

См. также

• Людиковское наречие
• История Карелии

Ссылки

• [livviki.karelia.ru/history/ О карелах на сайте livviki.karelia.ru]
• [sitkin.narod.ru/karel.htm Эса Анттикоски. Карелы.]
• [www.tie.to/lyydit/ Lüüdilaine Siebr]
• www.sampo.ru/~luudifund
• [www.gov.karelia.ru/gov/News/2012/12/1220_23.html «Людиковские пословицы из Пряжи»]

Литература

• Финно-угры и балты в эпоху средневековья. Археология СССР. Под ред.: Рыбаков Б. А. — М., 1987 г.
• Финны в Европе. В 2-х томах. — М., 1990 г.
• [kirjazh.spb.ru/biblio/bubrih/bubrih1.htm Д. В. Бубрих. Догосударственный период истории балтийско-беломорского Севера]
• [www.vostlit.info/Texts/rus16/Fadlan/text.htm Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. Харьков. 1956]
• [www.vostlit.info/Texts/rus12/Bav_geogr/text.phtml?id=61 БАВАРСКИЙ ГЕОГРАФ. DESCRIPTIO CIVITATUM ET REGIONUM AD SEPTENTRIONALEM PLAGAM DANUBII. Перевод: Дьяконов И. В., 2005.]

Баранцев А. П. К вопросу о происхождении южнокарельских диалектов. = Университет Йоенсуу. Серия гектограмм А № 262, Происхождение Карелии. Доклады семинара= Йоенсуу 1977.С.85 −100.

• К оценке взглядов Д. В. Бубриха о происхождении языка карел = Карелы. Тезисы докладов = Петрозаводск 1989. С.20-2
• К проблеме прибалтийско-финской диахронии = Материалы 6 международного конгресса финно-угроведов 1985, Т. 2 = Саранск 1990,. С.26-28.
• К вопросу о взаимодействии языков южной Карелии в первой половине XVII век=Симпозиум −79. Тезисы = Петрозаводск 1979. С.110-112.
• Людиковские заговоры начала XVII века: тексты, чтение = СФУ, Таллин= 1987 № 4,С.285- 295.
• О взаимодействии языков южной Карелии в начале XVII века. // Congressus Guantus

Internationalis Fenno- Ugristarum. Pars 3, Turku 1980. P.321-329.

• О людиковском языковом памятнике начала XVII века = СФУ Таллин 1984 № 4, С. 298—303.
• О некоторых актуальных проблемах исследования людиковской речи = Симпозиум по финно-угорскому языкознанию. Ред.: П. Виртаранта, Э. Койвусало = Хельсинки 1975. С.43 −62.
• О происхождении людиковских дифтонгов на -и в парадигме односложных слов = Viertes Internationalis Symposion < Uralische Phonologie> / Thesen und Referaten. Hamburg 1989. C. 15-19.
• О ливвиковской вокалической действительности в конце XVIII века. = 17 финно-угорская конференция = Устинов 1987. С. 39.
• Образцы людиковской речи. Т. 1. Петрозаводск 1978. 287 с.
• Фонологические средства людиковской речи. Л. 1975. 280 с.
• Suomalaisten sanojen kirjoitusasuista ja niiden niiden tulkinnasta 1200—1500 luvun lähteissä ja kielimuistomerkeissä (О графике финских слов в источниках и памятниках 1200—1500 гг. и их интерпретация) = Симпозиум 82. Рефераты докладов.= Ювяскюля 1982.С. 11-12)

• Aug., Muistelmia matkoilta Wenäjällä vuosina 1854 −1858. Helsingissä 1859.
• Arvid., Wepsän pohjoiset etujoukot. — Kieletär 1872: 4 s., 3 −32, 1873: 5 s. 3- 26 Helsinki.
• , Juho (toim.). Lyydiläisiä kielennäyteittä. — — SUST 69. Helsinki, 1934.
• , Juho (toim.). Lyydiläismurteiden sanakirja. Lexica Societatis Fenno- ugricae. Helsinki.1944.
• Nissilä. Die Dorfnamen des alten lüdischen Gebiets. — SUST 144, Helsinki 1967.
• , Aimo. Lyydiläismurteiden äännehistoria 1 1946, 2 1950. — SUST 89, 99. Helsinki
• , Pertti. Häljärven lyydiläismurteen muoto-oppia — SUST 190. Helsinki 1986.П
• Lyydiläisiä tekstejä 1 1963, 2 1963, 3 1964, 4 1976, 5 1978, 6 1994. — SUST 129—132,164, 218 Helsinki.

• Рукописи

• Сургелис Н. Неудачные опыты финноцентризма в новом переводе «Калевалы» Петрозаводск 2006.
• Тайбарей Н. «Куковальщики на пиру» и другие огрехи в новом переводе « Калевалы» Петрозаводск 2006.
• Фомина С. Волховский Новгород и древняя Корела. Петрозаводск 2004.
• Ювонен Д. Карельские руны о жизни Ийсуса Христа. Петрозаводск 2005.

Отрывок, характеризующий Людики

Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.