Люди доброй воли

Лю́ди до́брой во́ли — крылатoe выражение в русском и других языках, восходящее к греч. ἐπὶ γῆς εἰρήνη ἐν ἀνθρώποις εὐδοκία (лат. in terra pax hominibus bonae voluntatis, в русском синодальном переводе: «…на земле мир, в человеках благоволение») — выражению из Евангелия Лк. 2:14, используемым для совокупного наименования людей, которые, повинуясь Божией воле, руководствуются в своей жизни добрыми, то есть искренними, чистыми намерениями.

Употреблялось в России ещё в XIX веке; новая волна его популярности в СССР была связана с употреблением в тексте Стокгольмского воззвания (1950 год). За рубежом продолжает употребляться в общественно-политическом контексте одновременной адресации к гражданам одной или многих стран. В процессе употребления в атеистическом СССР библейское происхождение выражения было многими забыто, и некоторые источники считали его «советизмом».

Происхождение и употребление

В странах, где распространены переводы богослужебных текстов на современные языки, сочетание «люди доброй воли» уже на слух ассоциируется с первоисточником — Новым Заветом, а также с первыми словами великого славословия («Gloria in Excelsis Deo»). Ср.:

• лат. Gloria in excélsis Deo et in terra pax homínibus bonae voluntátis
• англ. Glory to God in the highest, and on earth peace to people of good will
• фр. Gloire à Dieu, au plus haut des cieux, et paix sur la terre aux hommes de bonne volonté

В переводе Бальмонта («Pax hominibus bonae voluntatis», 1904): «Мир на земле, мир людям доброй воли».

Однако в греческом оригинале текста Евангелия и великого славословия вместо двух слов — добрая воля — употребляется одно (εὐδοκία), традиционно переводимое на церковнославянский и на русский языки калькой «благоволение», поэтому словосочетание «люди доброй воли» уже может не вызывать ассоциации с первоисточником:

• греч. Δόξα ἐν ὑψίστοις Θεῷ καὶ ἐπὶ γῆς εἰρήνη ἐν ἀνθρώποις εὐδοκία
• ц.-сл.Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение
• рус. Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение (синодальный перевод),

или рус. Слава в вышних Богу и на земле мир, людям Его благоволения

Когда в конце XIX века В. С. Соловьёв — философ и прекрасный знаток богословской литературы — писал:

если бы даже люди доброй воли были каким-нибудь чудом охранены от истребления со стороны худших людей, сами эти добрые люди оказались бы очевидно недостаточно добрыми, если бы могли предлагать только хорошие слова своим терзающим друг друга худшим собратьям…

— Соловьёв В. С. Оправдание добра. — 1896.

Для знающих Новый Завет было очевидно, что автор полемизирует именно относительно тех «людей доброй воли», которые в процитированных выше текстах фигурируют как англ. people of good will (иногда men of good will), фр. hommes de bonne volonté и т. п.

На Всемирном конгрессе сторонников мира

23 апреля 1949 года в своем заключительном слове на Первом всемирном конгрессе сторонников мира в Париже Илья Эренбург использовал данное выражение:

Мы обращаемся с этим призывом <…> ко всем людям доброй воли, будь они марксисты или кантианцы, католики или свободомыслящие.

В Стокгольмском воззвании

Среди всех фразеологизмов Священного Писания, характеризующих добропорядочных, смиренных и т. п. людей Фредерик Жолио-Кюри, составляя Стокгольмское воззвание, использовал именно «людей доброй воли», так как именно в этой общеизвестной (для всех верующих) цитате качество «добрая воля» стоит в непосредственной связке с понятием «мир» — борьбе за который и посвящалось это воззвание 1950 года. После того как воззвание было подписано, выражение «люди доброй воли» продолжало использоваться в материалах Всемирного Совета мира, в прессе и в литературе как один из синонимов понятия «борцы за мир во всём мире».

Ошибочная интерпретация происхождения

Сборник «Крылатые слова», к подготовке которого Н. С. и М. Г. Ашукины приступили после войны, на волне снятия прежних запретов на «религиозную пропаганду» (сборник вышел в 1955 году), содержал много библейских и евангельских выражений. Авторы обычно не только указывали в нём церковное происхождение того или иного оборота, но и давали точную ссылку на главу и стих. Однако, в случае фразы «люди доброй воли» составители ограничились цитатами из газеты «Правда» за 1 и 10 апреля 1950 года по поводу «Стокгольмского воззвания».

В 1998 году В. М. Мокиенко и Т. Г. Никитина заимствовали фразеологизмы, собранные Ашукиными, вместе с примерами из советской печати, и скомпоновали на этой основе антисоветский по замыслу и названию сборник «Толковый словарь языка Совдепии». При этом составители занесли фразеологизм «люди доброй воли» в разряд «идеологических штампов советской пропаганды», не отметив ни его евангельского происхождения, ни современной практики словоупотребления в западных странах. Аналогично В. М. Мокиенко трактовал выражение и в издании «Словаря русской фразеологии».

Современное использование

Деятели церкви

Обращение к людям доброй воли активно продолжают использовать религиозные деятели — так же, как и Жолио-Кюри апеллирующие к полному контексту первоисточника, соотносящего этих людей с борцами за мир. Через 13 лет после Стокгольмского воззвания этот же парафраз использовал папа римский Иоанн XXIII в энциклике 1963 года Pacem in Terris («Мир на земле»). Говоря о посмертном присвоении Джону Кеннеди награды «Pacem in Terris», напоминается, что

Она была названа в честь энциклики папы Иоанна XXIII, призвавшего всех людей доброй воли обеспечить мир между народами

Оригинальный текст (англ.)  

It was named after a 1963 encyclical letter by Pope John XXIII that calls upon all people of goodwill to secure peace among all nations.

За непродолжительное время папа Бенедикт XVI обращался к людям доброй воли дважды, в первой и третьей энцикликах:

Папа Бенедикт XVI опубликовал свою третью энциклику, или письмо к епископам и миру — где он обращается ко всем «людям доброй воли» по поводу проблем…

Оригинальный текст (англ.)  

Pope Benedict XVI published his third «encyclical» or letter to the bishops and the world — he specifies «all people of good will» on the subject of integral «human development in charity and truth».

— Charles Cameron. «All people of good will»

Философы и политики

Мы также собрались, чтобы снова подтвердить нашу решимость, не только как друзей и союзников американского народа, но и как граждан мира, поддерживать войну с терроризмом. Терроризм является врагом всех людей доброй воли.

Оригинальный текст (англ.)  

But we also gather to reaffirm our commitment both as friends and allies of the people of the United States but also as citizens of the world, to maintain the fight against terrorism. Terrorism is the enemy of all people of goodwill.

— Премьер-министр Австралии Джон Ховард. Речь 12 сентября 2006 года в память событий 11 сентября

В 1997 году Доналд Хамилтон в книге «Разум человечества» опубликовал размышления на общецивилизационную тематику. Свой рациональный призыв, вытекающий из его работы, он сформулировал в форме призыва к людям доброй воли:

Пришли времена, когда казалось, что люди доброй воли уже исчезли… Куда ушли люди доброй воли?… К счастью, наша страна была создана людьми доброй воли, которые руководствовались позитивными революционными концепциями философов прошедших эпох…

Оригинальный текст (англ.)  

There are times when People of Goodwill seem to disappear altogether… Where had the People of Goodwill gone?… Fortunately, our country was created by People of Goodwill who used the revolutionary positive concepts of the great philosophers of the past ages.

— Hamilton, Donald L. «People of Goodwill» (cf: The Mind of Manking…, 1997)

Послы доброй воли

Различные организации, в том числе такие, как ЮНЕСКО или ЮНИСЕФ, используют так называемых послов доброй воли. В основном, это различные знаменитости, работающие на пользу организации, использующие свою известность для привлечения внимания к каким-то проблемам.

Люди доброй воли в искусстве

20-ти томная эпопея Жюля Ромена «Люди доброй воли» (Les Hommes de bonne volonte, 1932—1947), посвящена событиям во Франции в период с 1908 по 1933 год.

См. также

• Игры доброй воли
• Мировое сообщество (клише)

Литература

• [books.google.com/books?id=ZJtKKdpKCjsC&pg=PA613 Статья «Люди доброй воли»] // К. Душенко. Словарь современных цитат: 5200 цитат и выражений ХХ и ХХI вв., их источники, авторы, датировка. EKSMO, 2006. С. 613.
• Стокгольмское воззвание // Большая советская энциклопедия. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978).</span>
• Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Крылатые слова. Литературные цитаты, образные выражения. — М.: Правда, 1986. — С. 353, 400.

Отрывок, характеризующий Люди доброй воли

– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.