Людовик Тулузский
| Людовик Тулузский | |
 Святой Людовик Тулузский - портрет Пьеро делла Франческа | |
| Рождение | |
|---|---|
| Смерть |
19 августа 1297 (23 года) |
| Почитается | |
| Канонизирован | |
| В лике | |
| День памяти | |
| Подвижничество | |
Святой Людовик Анжуйский (9 февраля 1274, Ночера Инферёре — 19 августа 1297, Бриньоль) — второй сын Карла II Хромого, короля Неаполя, и Марии Венгерской, внучатый племянник Людовика Святого. Епископ Тулузы в 1297 году. Канонизирован Католической Церковью в 1317 году.
Содержание
Биография
В ходе войны Сицилийской вечерни Карл II попал в плен к сицилийцам и был освобождён при условии внесения значительного выкупа и передачи врагам знатных заложников (1289). Среди заложников были три сына короля, в том числе Людовик. Принцы были отвезены в Барселону и поручены заботам монахов – францисканцев. По достижении совершеннолетия находившемуся в плену Людовику была передана архиепархия Лиона, находившаяся в зависимости от французской короны, хотя реально осуществлять обязанности епископа принц не имел возможности.
В связи с тем, что старший брат Людовика Карл Мартелл с 1290 года посвятил себя борьбе за Венгрию и был коронован как король Венгрии, Людовик стал потенциальным наследником Неаполитанского королевства. После смерти Карла Мартелла (19 августа 1295), так и не добившегося реальной власти в Венгрии, но передавшего свои венгерские претензии своим детям, Людовик окончательно стал наследником Карла II. Освобождённый из арагонского плена в 1295 году, Людовик прибыл в Рим и объявил об отречении от своих династических прав в пользу следующего брата Роберта. Отказавшись от будущей короны, Людовик Анжуйский вступил в монашеский орден францисканцев, приняв обеты бедности, послушания и целомудрия.
5 февраля 1297 года Людовик Анжуйский был посвящён в епископы и получил в управление огромную Тулузскую епархию (впоследствии папа Иоанн XXII разделил её на пять епархий). Назначение его в Тулузу имело важное значение как для французского короля, к домену которого Лангедок был присоединен только в 1271 году, так и для Анжуйского дома, владевшего с 1246 года соседним Провансом. Молодой епископ, ранее отказавшийся от неаполитанской короны, реализовывал в своей епархии не чужие политические амбиции, а свою готовность служить бедным. Его простота, христианское служение, отказ от роскоши заслужил ему любовь в Лангедоке, сравнительно недавно стране альбигойцев, где католическое духовенство не пользовалось авторитетом.
Прославление
Людовик скончался в Бриньоле 19 августа 1297 года, где и был похоронен. Совершавшиеся на его могиле чудеса стали причиной быстрой канонизации. Уже 7 апреля 1317 года Иоанн XXII причислил Людовика к лику святых. Для французской и неаполитанской правящих династий канонизация Людовика Тулузского была вопросом политического авторитета, так как в числе потомков Гуго Капета это был уже второй святой Людовик. Святой Людовик Тулузский стал особенно почитаемым у монахов – францисканцев, в 1423 году перенёсших его мощи в Валенсию.
В католической иконографии святой Людовик Тулузский изображается юношей-епископом, часто с отвергнутой короной у ног.
День памяти в Католической церкви - 19 августа.
Напишите отзыв о статье "Людовик Тулузский"
Литература
- M.H.Laurent, Le culte de saint Louis d'Anjou à Marseille au XIVesiècle, les documents de Louis Antoine de Ruffi suivis d'un choix de lettres de cet érudit, Edizione di storia e letteratura, Rome, 1954, 156 pages.
Ссылки
- [www.newadvent.org/cathen/09385c.htm Католическая энциклопедия] (англ.)
- [merlin.allegheny.edu/employee/a/acarr/anjouhistory/stlouis.html Биография] (англ.)
- [missel.free.fr/Sanctoral/08/19.php#louis Биография] (фр.)
Отрывок, характеризующий Людовик Тулузский
– Это длинно было бы, – отвечал сын.– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.
Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
