Людовик I Анжуйский
| Людовик I Анжуйский фр. Louis Ier duc d'Anjou<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1350 — 1360 | |||
| Предшественник: | Иоанн II Добрый | ||
| |||
| 1360 — 20 сентября 1384 | |||
| Предшественник: | должность учреждена | ||
| Преемник: | Людовик II Анжуйский | ||
| |||
| 1356 — 20 сентября 1384 | |||
| Предшественник: | Филипп де Валуа | ||
| Преемник: | Людовик II Анжуйский | ||
| |||
| 8 июля 1360 — 20 сентября 1384 | |||
| Предшественник: | Карл де Блуа-Шатильон | ||
| Преемник: | Людовик II Анжуйский | ||
| |||
| 1370 — 20 сентября 1384 | |||
| Рождение: | 23 июля 1339 Венсен, Венсенский замок, Франция | ||
| Смерть: | 20 сентября 1384 (45 лет) замок Бизелия, около Бари, Италия | ||
| Род: | Валуа | ||
| Отец: | Иоанн II Добрый | ||
| Мать: | Бонна Люксембургская | ||
| Супруга: | Мария де Шатильон | ||
| Дети: | сыновья: Людовик II Анжуйский, Карл Анжуйский дочь: Мария Анжуйская | ||
| |||||||||||||||||||||||||||
Людовик I Анжуйский (фр. Louis Ier duc d'Anjou; 23 июля 1339, Венсенский замок, Франция — 20 сентября 1384, замок Бишелье, около Бари, Италия) — второй сын короля Иоанна II Доброго и Бонны Люксембургской.
Носил титулы графа Анжуйского в 1350—1360 годах, затем герцога Анжуйского с 1360 года, герцога Мэнского с 1356 года, сеньора де Гиз с 1360 года, графа Туреньского с 1370 года, титулярного короля Неаполитанского, графа Прованского и другие. Кроме того, как и все преемники Карла I Анжуйского Людовик I не признавал потери Иерусалимского королевства и носил титул короля Иерусалимского с 1382 года.
Биография
Играл немаловажную роль в царствование Иоанна II Доброго, Карла V Мудрого и Карла VI Безумного.
Бежав из английского плена в 1363 году, нарушил т. н. второй «Договор заложников», что вынудило его отца, Иоанна II, добровольно вернуться в Лондон.
В царствование своего старшего брата Карла V был наместником Лангедока и командовал частями французской армии во время компаний по освобождению Великой Аквитании от англичан. По завещанию Карла V должен был стать одним из регентов при малолетнем Карле VI, но, нарушив завещание, провозгласил себя единоличным регентом и мошеннически присвоил себе значительную часть королевской казны. Под давлением младших братьев (Иоанна Беррийского и Филиппа II Смелого) был вынужден удовольствоваться лишь председательством в Совете.
Был усыновлен неаполитанской королевой Джованной I и стал, тем самым, потенциальным наследником неаполитанской короны. Условием усыновления было оказание помощи Джованне I против папы Урбана VI, отлучившего королеву от Церкви, и его ставленника (и предыдущего усыновленного наследника Джованны) Карла Дураццо. Людовик, занятый поиском денег на неаполитанскую экспедицию, не успел прийти на помощь своей приемной матери: она была свергнута и задушена в 1382 году. Только после её гибели и воцарения в Неаполе Карла Дураццо под именем Карла III, Людовик смог в 1382 году набрать армию наемников и отправился отвоевывать Неаполь для себя. Война между наемными армиями претендентов не ознаменовалась крупными сражениями, но была войной на выживание. У Людовика к 1384 году закончились средства, его армия рассыпалась, а сам он умер, так и не став королём Неаполя.
Единственным значимым приобретением Людовика стал в 1382 году Прованс, принадлежавший с 1250 года Анжу-Сицилийскому дому — царствовавшей в Неаполе королевской династии.
Семья и потомки
Жена: (с 8 июля 1360 года) Мария де Шатильон (1345—1404), графиня де Гиз, дочь Карла де Блуа, герцога Бретани и Жанны де Дрё, герцогини Бретани. Имели 3-х детей:
- Мария Анжуйская (1370 — ок. 1383);
- Людовик II Анжуйский (1377—1417);
- Карл Анжуйский (ок. 1380—1404).
Потомки Людовика I Людовик II, Людовик III, Рене Добрый, Карл Мэнский последовательно владели Провансом с 1384 по 1481 годы. Они же унаследовали от него претензии на корону Неаполя. После прекращения мужской линии потомков Людовика I в 1481 году Прованс и химерические претензии на неаполитанский престол перешли к Людовику XI.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Людовик I Анжуйский"
Отрывок, характеризующий Людовик I Анжуйский
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
