Людские потери во Вьетнамской войне

Вьетнамская война началась в 1957 году, когда коммунистическое подполье в Южном Вьетнаме перешло к вооружённой борьбе против правительства Нго Динь Зьема. В 1959 году помощь повстанцам начал оказывать Северный Вьетнам. С 1961 года в боевых действиях напрямую участвовали США, в 1965 году отправившие в Южный Вьетнам крупный воинский контингент и развернувшие кампанию воздушных бомбардировок Северного Вьетнама. В войну были вовлечены и другие государства, выступившие на той или иной стороне. В то же время в Лаосе и Камбодже шли собственные гражданские войны, которые так или иначе оказались переплетены с войной во Вьетнаме. В 1973 году США прекратили боевые действия в Юго-Восточной Азии. В 1975 году война завершилась военной победой Северного Вьетнама и включением Южного Вьетнама в его состав, в результате чего появилось независимое единое вьетнамское государство.

Вьетнамская война была одним из наиболее масштабных и кровопролитных вооружённых конфликтов второй половины XX века. Определение людских потерь в ней является крайне сложной задачей, подтверждением чему служат заметно различающиеся цифры, приводимые разными источниками.

Южный Вьетнам и союзники

США

По количеству погибших американцев Вьетнамская война находится на четвёртом месте после Гражданской, Второй мировой и Первой мировой войн.

Погибшие. В источниках встречаются разные цифры американцев, погибших в Юго-Восточной Азии (40 тысяч, 56 тысяч, 57 тысяч, 60 тысяч). Это вызвано тем, что авторы могут брать цифры только боевых потерь, прибавлять к числу погибших число пропавших без вести, и т. д. По состоянию на середину 2008 года погибшими, умершими от ран и болезней, пропавшими без вести числились 58 220 американцев (эта цифра постепенно растёт после окончания войны, т. к. в неё включаются военнослужащие, умершие через годы и даже десятилетия от последствий боевых ранений). Из них 47 434 человека потеряны в результате действий противника, а 10 786 человек являются небоевыми потерями (погибли в транспортных происшествиях, в инцидентах с оружием, умерли от болезней, покончили жизнь самоубийством).

Наиболее кровопролитным годом войны для США стал 1968-й — более 16 000 погибших, включая небоевые потери. Имена всех американцев, погибших и пропавших без вести в Юго-Восточной Азии, перечислены на Мемориале ветеранов Вьетнама в Вашингтоне (более известном как «Стена»).

Раненые. Всего в ходе войны ранения получили 303 000 американских военнослужащих. Из них 153 000 были эвакуированы в госпитали, и почти столько же получили необходимую медицинскую помощь в полевых условиях.

Военнопленные. За всю войну в плен к противнику попало почти 800 американцев, в большинстве — лётчики, сбитые над Северным Вьетнамом. Более 100 человек умерло в плену (включены в цифру погибших), остальные были освобождены по условиям Парижского соглашения 1973 года.

В США существует определённое число сторонников гипотезы о том, что американское правительство в 1973 году бросило часть пленных на произвол судьбы, и эти американцы предположительно могут находиться в плену во Вьетнаме до сих пор. Несмотря на большое количество собранных «свидетельств» в пользу этого, такая версия категорически отвергается соответствующими ведомствами США.

Пропавшие без вести. Сразу после завершения войны насчитывалось примерно 2600 американских военнослужащих, чья судьба была не установлена или чьи останки не были обнаружены. С 1992 года на территории Вьетнама, Лаоса и Камбоджи американские поисковые группы при содействии правительств этих стран занимаются розыском пропавших без вести. Кроме того, Вьетнам периодически возвращает США останки американцев, обнаруженные собственными силами. На 16 мая 2008 года пропавшими без вести в Юго-Восточной Азии всё ещё числились 1741 военнослужащий. Признаётся, что шансов на то, что кто-то из этих людей жив, практически нет, а также то, что в ряде случаев обнаружение останков невозможно в силу обстоятельств потери.

Самоубийства после войны. Достаточно широко распространено мнение, что число американских ветеранов, совершивших самоубийство после войны намного больше числа погибших в самой войне. В частности, в 1990 году ветеран войны Чак Дин писал о 150 тыс. совершивших самоубийство к этому моменту. Однако ряд авторов подвергает такую высокую цифру сомнению. Один из ветеранов, основываясь на высоких оценках количества самоубийств, как-то подсчитал, что из тех, кто когда-либо служил в его роте во Вьетнаме, после войны должны были совершить самоубийство от 45 до 135 человек; однако данные ассоциации ветеранов этой роты показывали, что в реальности ни одного суицида не произошло.Тим Буллмэн и Хэн Янг в медицинском журнале Federal Practitioner оценивали число ветеранов Вьетнама, совершивших самоубийство в 20 тыс. человек на 1993 год.

Южный Вьетнам

Потери Вооружённых сил Южного Вьетнама, как считается, достигают 250 тысяч человек убитыми и примерно 1 миллиона ранеными. В Южном Вьетнаме вёлся достаточно точный учёт потерь (хотя в ряде случаев потери могли занижаться), однако до сих пор неизвестны понесённые его армией потери (и очень существенные) в ходе весеннего наступления 1975 года. Поскольку в результате этого наступления Южный Вьетнам прекратил своё существование, то соответственно, многие документы были либо утеряны, либо вообще не составлялись.

Оценить потери среди гражданского населения Южного Вьетнама крайне затруднительно. По-видимому, они включены в общие цифры, приведённые официальными лицами Социалистической Республики Вьетнам (см. Северный Вьетнам и НФОЮВ).

Южная Корея

Южная Корея оказала США наиболее значимую военную поддержку среди всех американских союзников в этой войне (не считая Южного Вьетнама). На пике войны в боевых действиях участвовал 50-тысячный южнокорейский корпус. В ходе войны во Вьетнаме южнокорейский контингент потерял 5099 военнослужащих убитыми, 11323 ранеными и 4 пропавшими без вести.

Австралия

В разгар боевых действий во Вьетнаме находилось около 8 тысяч австралийских военнослужащих. Они активно проводили операции и участвовали в нескольких крупных сражениях с противником. Всего во Вьетнаме погибло около 500 австралийцев, получили ранения или заболели около 3100 человек.

Филиппины

Филиппинский контингент находился в Южном Вьетнаме недолго (около 3 лет) и выполнял в основном небоевые задачи.

Таиланд

Первые военнослужащие (10 пилотов и 7 авиатехников ВВС Таиланда) прибыли в Южный Вьетнам в 1964 году, в 1965 году во Вьетнам были направлены еще 200 моряков (экипажи для двух кораблей, переданных США по программе военной помощи); в 1966 году численность контингента увеличилась на несколько человек (экипажи для двух военно-транспортных самолётов C-123 "Provider", переданных США для ВВС Таиланда); в 1967 году в Южный Вьетнам прибыло подразделение "Королевская кобра" (2207 военнослужащих); в 1969 году - крупное пехотное подразделение "Черные пантеры" и 45 авиатехников. Общая численность военнослужащих Таиланда, принимавших участие в войне во Вьетнаме, оценивается в две бригады.

Таиландский контингент, отправленный в Южный Вьетнам, принимал участие в боевых операциях и потерял порядка 350 человек убитыми. Также известно, что большое число таиландских военнослужащих воевало на стороне правительственных сил в Лаосе, однако их потери формально относятся к другой войне и, по всей видимости, не учтены.

Новая Зеландия

Новая Зеландия принимала незначительное участие в войне и понесла малые потери — 37 человек погибшими.

Северный Вьетнам и союзники

Северный Вьетнам и НФОЮВ

Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама играл ключевую роль в первой половине войны (до Тетского наступления 1968 года). Регулярная армия Северного Вьетнама принимала активное участие в боевых действиях в Лаосе, Камбодже и особенно в Южном Вьетнаме.

Впервые официальные вьетнамские цифры потерь в войне были озвучены в 1995 году в связи с 20-й годовщиной победы. Было заявлено, что потери военнослужащих составили 1 100 000 человек погибшими и 600 000 ранеными. В эту цифру включены потери НФОЮВ и регулярной армии; соотношение погибших и раненых как почти 2:1 демонстрирует уровень и возможности^{[какие?]} медицины Северного Вьетнама^{[уточнить]}. Число погибших мирных жителей в обеих частях страны между 1954 и 1975 годами оценено в 2 миллиона человек. Неизвестно, как распределяются жертвы между Северным и Южным Вьетнамом. По оценке ряда авторов, в Северном Вьетнаме за всё время американских бомбардировок погибло 65 000 мирных жителей. Жертвы на Юге были гораздо большими; в частности, по оценке американского профессора Рудольфа Руммеля, только во время финального наступления 1975 года северовьетнамскими войсками было убито 50 000 южновьетнамских беженцев.

Китай

Во время войны на территории Северного Вьетнама находились наземные подразделения китайской армии, которые, насколько известно, не принимали участия в отражении американских воздушных налётов. Кроме того, большое количество китайских рабочих занималось восстановлением разрушенных объектов. По опубликованным в Китае данным, Вьетнамская война унесла жизни около 1000 китайцев.

СССР

С 1965 года в Северном Вьетнаме находились советские военные советники, помогавшие в создании системы ПВО страны (которой в начале войны фактически не существовало). Информация о непосредственном участии советских военнослужащих в воздушных боях или наземных боевых действиях в Южном Вьетнаме не нашла подтверждения в доступных архивных документах. Кроме того, в Северном Вьетнаме находились гражданские специалисты. Советский гражданский морской флот осуществлял перевозки в страну грузов различного назначения.

По данным российских военных историков, за время Вьетнамской войны в Северном Вьетнаме погибли и умерли от болезней 16 советских военнослужащих, а по данным ГОУ Генерального штаба ВС СССР потери СССР во Вьетнаме за период с июля 1965 по декабрь 1974 составили 13 человек.

Северная Корея

В войне участвовала истребительная эскадрилья ВВС Северной Кореи, а также наземные подразделения ПВО. Известно, что на территории Вьетнама существует захоронение северокорейских военнослужащих, однако никаких конкретных цифр не сообщалось.

См. также

• Потери самолётов во Вьетнамской войне

Отрывок, характеризующий Людские потери во Вьетнамской войне

– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.