Лю Шоубинь

Лю Шоубинь
Личная информация
Пол	мужской
Оригинальное имя	刘寿斌
Гражданство	КНР КНР
Специализация	тяжёлая атлетика
Дата рождения	3 марта 1968(1968-03-03) (56 лет)
Место рождения	Мяньян
Рост	162 см
Вес	58 кг
Награды и медали Тяжёлая атлетика (мужчины) Олимпийские игры Бронза Сеул 1988 до 56 кг Серебро Барселона 1992 до 56 кг Чемпионаты мира Серебро Острава 1987 до 56 кг Серебро Афины 1989 до 56 кг Золото Будапешт 1990 до 56 кг Серебро Донауэшинген 1991 до 56 кг Азиатские игры Серебро Пекин 1990 до 56 кг

Лю Шоуби́нь (кит. упр. 刘寿斌, пиньинь: Liú Shòubīn, р.3 марта 1968) — китайский тяжелоатлет, чемпион мира, призёр Олимпийских игр.

Лю Шоубинь родился в 1968 году в городском уезде Цзянъю городского округа Мяньян провинции Сычуань. В 1982 году вошёл в сборную провинции, в 1984 — в национальную сборную.

В 1986 году Лю Шоубинь занял 2-е место на молодёжном чемпионате мира, а в следующем году — уже на взрослом чемпионате мира. В 1988 году он стал чемпионом мира среди юниоров и завоевал бронзовую медаль Олимпийских игр в Сеуле. В 1989 году Лю Шоубинь стал обладателем серебряной медали чемпионата мира, в 1990 году — золотой медали чемпионата мира и серебряной медали Азиатских игр. В 1992 году он завоевал серебряные медали Олимпийских игр в Барселоне и чемпионата мира.

В 1994 году произошло перераспределение весовых категорий, была исключен категория «до 56 кг», в которой выступал Лю Шоубинь, и ему пришлось выступать либо в более лёгкой, либо в более тяжёлой категориях, где хватало конкурентов которые, с точки зрения спортивного руководства, были более перспективными для выступлений на международной арене.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/li/liu-shoubin-1.html Лю Шоубинь] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Лю Шоубинь

– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.