Лядов, Мартын Николаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мартын Николаевич Лядов
Лядов Мартын Николаевич

1904-1905 гг.
Имя при рождении:

Мандельштам Мартын Николаевич

Род деятельности:

революционер, советский партийный деятель

Дата рождения:

24 августа 1872(1872-08-24)

Место рождения:

Москва

Дата смерти:

6 января 1947(1947-01-06) (74 года)

Место смерти:

Москва

Марты́н Никола́евич Ля́дов (настоящая фамилия Мандельштам; партийные псевдонимы Русалка, Мартын, Григорий, Семенович, Саратовец, Лидин; 12 (24) августа 1872, Москва — 6 января 1947, Москва) — советский партийный деятель, историк, революционер.





Биография

Родился в Москве в семье купца. В 1881 году поступил во 2-ю Московскую гимназию. Из 3-го класса был исключен за то, что обругал инспектора. Был послан в Митаву к дяде, где учился в немецком реальном училище. В 1890 году поступил вольноопределяющимся в 114-й новоторжский полк, в августе 1891 года был уволен в запас младшим унтер-офицером и вернулся в Москву.

В 1893 году участвовал в создании Московского рабочего союза. В 1895 году организовал празднование 1 мая под Москвой в Вешняках. В июле 1895 года был арестован, два года был в тюрьме, а затем в 1897 году выслан на пять лет в Якутскую область. В ссылке в Верхоянске пробыл до февраля 1902 года.

После возвращения из ссылки жил в Саратове, где работал в статистическом бюро губернского земства и входил в состав Саратовского комитета РСДРП. В феврале 1903 уехал за границу. Входил в берлинский кружок искровцев. Участник II съезда РСДРП, где был на стороне большевиков. Принял участие в большевистской конференции в Женеве, был избран членом Бюро Комитетов Большинства. В качестве такового поехал нелегально в Россию. 9-го января 1905 г. был в Петербурге.

Участвовал в подготовке III съезда РСДРП и был его делегатом, после чего объезжал заграничные и российские партийные организации с докладами о съезде.

В августе 1905 Лядов был арестован в Баку, бежал из тюрьмы. Прибыл в Москву в октябре 1905, вошёл в Московский комитет. В декабре 1905 входил в состав исполнительного комитета МК по руководству вооружённым восстанием в Москве. В январе 1906, как агент ЦК, объезжал Урал и Сибирь. Делегат IV съезда РСДРП в Стокгольме, после съезда работал в Петербургском комитете. При начале Свеаборгского восстания был послан ЦК руководить им, но прибыл уже к моменту ликвидации восстания. Некоторое время работал в Финляндской военной организации, участвовал в Таммерфорской конференции военных и боевых организаций. Проводил избирательную кампанию во 2-ю Думу и на лондонский съезд в уральской организации, откуда и получил мандат на V съезд РСДРП в Лондоне.

В 1908—1909 годы работал в областной организации Центрально-Промышленного района. Был членом Московского Областного бюро вместе с Вольским Станиславом (Соколов Андрей Владимирович) и В. М. Шулятиковым, представлял этот район на Парижской конференции в январе 1909 г. Весной 1909 участвовал в организации партийной школы на Капри, вел там занятия и вошёл в группу «Вперёд». Участвовал в организации школы в Болонье.

В 1911 году вернулся в Россию, легализовался и поступил на работу в Баку. Работал в Совете Съезда Нефтепромышленников, конторе братьев Нобель. Был секретарем редакции журнала «Нефтяное Дело».

После Февральской революции 1917 года — заместитель председателя Бакинского совета, редактор «Известий Бакинского совета»; примыкал к меньшевикам. После занятия Баку турецко-азербайджанскими войсками был арестован, сидел в тюрьме. Перед сдачей Баку англичанам и белым с последним эшелоном турецких войск был вывезен в Грузию. В 1918—1920 года жил и работал в меньшевистской Грузии (Грузинской демократической республики).

После установления советской власти в Закавказье выехал в Москву. Был восстановлен в рядах большевистской партии. Работал в Главтопе, затем директором правления нефтяной промышленности.

В 1923—1929 годах — ректор Коммунистического университета имени Я. М. Свердлова. В 1929 заведующий Главнауки, в 1930 заведующий архивом Октябрьской революции. Член научных советов Института Ленина и Истпарта. Делегат 12-16-го съездов партии. В 1927—1930 годах — член Центральной ревизионной комиссии ВКП(б). Кандидат в члены ВЦИК и ЦИК СССР.

С 1932 года персональный пенсионер.

Лядову принадлежат первые в России работы по истории партии.

Память

Сочинения

  • По поводу партийного кризиса : (Частное заявление). Paris : группа «Вперед», 1911.
  • М. Н. Лядов. История Российской социал-демократической рабочей партии : Ч. 1-2. Санкт-Петербург : кн-во Е. Д. Мягкова «Колокол», 1906.
  • М. Н. Лядов. 25 лет Российской Коммунистической партии (большевиков). Исторический обзор развития и борьбы. — Бахмут, 1924. — 86 с.
  • М. Н. Лядов. Как начала складываться РКП (большевиков) История с.-д.раб. партии. — М.: Издание коммун. ун-та. им. Я. Свердлова, 1924, 1925, 1926. — 434 с. — 15 000 экз.
  • М. Н. Лядов. Из жизни партии накануне и в годы первой революции. М., 1926
  • М. Н. Лядов. Из жизни партии в 1903—1907 годах (Воспоминания). — М.: Госполитиздат,, 1956. — 224 с.

Напишите отзыв о статье "Лядов, Мартын Николаевич"

Литература

  • Деятели СССР и революционного движения России. Энциклопедический словарь Гранат. Изд. Советская энциклопедия, 1989.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Лядов, Мартын Николаевич

Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.