Лядской сад
| Лядской сад | |
 | |
| 55°47′35″ с. ш. 49°08′02″ в. д. / 55.793023° с. ш. 49.134000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.793023&mlon=49.134000&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 55°47′35″ с. ш. 49°08′02″ в. д. / 55.793023° с. ш. 49.134000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.793023&mlon=49.134000&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Россия |
| Регион | Татарстан |
| Район | Казань |
| Тип | Парк |
Лядской (Лядский) сад — парк в Казани. Находится между улицами Щапова, Муштари, Горького и Гоголя в Вахитовском районе города.
История
История парка началась в XVIII в. В центре Казани находилась одноэтажная усадьба генерал-майора Алексея Петровича Лецкого (1725—1800 гг.), в которой в 1798 г. останавливался император Павел I и в благодарность за гостеприимство генерала приказал назвать в его честь находящуюся рядом улицу (ныне — улица Горького). Генерал Лецкой рядом со своей усадьбой организовал сад. В саду были посажены деревья, установлены три мощных 600-свечовых дуговых фонаря для освещения в ночное время, а также фонтанчик в виде бронзовой скульптуры девушки с кувшином в руках — она была установлена в ознаменование открытия первого в Казани водопровода. Сад, названный Лецким, стал местом встреч и прогулок высшего общества Казани, здесь проводились светские рауты. Однако народ Лецкой сад называл Лядским, и постепенно прижилось именно это название.
В советские времена усадьба Лецкого была снесена, а на её место в 1950 г. установили памятник Горькому (скульптор М. К. Аникушин, архитектор А. А. Любимов), в 1999 г. перенесённый в начало улицы Горького. В 1970-е гг. была снесена скульптура девушки, а на её месте был открыт новый фонтан шарообразной формы, прозванный в народе яблоком.
В 2003 г. парк был реконструирован: здесь были расчищены посадки, выполнена перепланировка дорожек, а у входа в парк был установлен памятник Державину — копия памятника, существовавшего в Казани в 1847—1932 гг.
В 2015 г. сквер был заново отреставрирован, благоустроен, в нём восстановлен фонтан. В сквере на деревьях нашли себе дом две белки. Возле детской площадки появилась скульптура доброй бабушки Аняни («эбики» от тат. әби — «бабушка») работы Винеры Абдуллиной.
Напишите отзыв о статье "Лядской сад"
Ссылки
- [kazan.ru/gallery/parks/985 Лядской сад]. Kazan.ru Казань по-новому (3 сентября 2010). Проверено 5 ноября 2015.
- Галина Петрова. [history-kazan.ru/kazan-vchera-segodnya-zavtra/tochka-na-karte-goroda/15920-lyadskoj-sadik Лядской садик]. Казанские истории (9 мая 2015). Проверено 5 ноября 2015.
Отрывок, характеризующий Лядской сад
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.
