Ляхово (Нижний Новгород)

Деревня Ляхово Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Нижегородская областьНижегородская область Городской округ Город Нижний Новгород Координаты 56°14′01″ с. ш. 43°58′57″ в. д.56.23361° с. ш. 43.98250° в. д. / 56.23361; 43.98250    Высота центра 173 м Население ↘907 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Почтовый индекс 603152 Автомобильный код 52, 152 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=22401376004 22 401 376 004] Показать/скрыть карты

Ля́хово — деревня в составе Приокского района Нижнего Новгорода.

История

В конце XVIII веке деревня Ляхово была куплена председателем Нижегородского уголовного суда К. М. Ребиндером, затем стала имением его зятя — писателя П. И. Мельникова-Печерского. Первые главы романа «На горах» были им написаны в Ляхово, в избе крестьянина Василия Самоилова-Большого.

Как упоминает Мельников-Печерский в «Очерках мордвы», «По местному преданию, нижегородцы побили ляхов и их сообщников там, где теперь находится сельцо Ляхово, названное этим именем, потому что стоит на костях ляхов» (лях (устар.) — поляк).

В 1899—1908 годах на окраине Ляхова, при непосредственном участии выдающегося русского врача-психиатра и общественного деятеля П. П. Кащенко, была построена психиатрическая клиника. Архитектурный комплекс больницы является объектом культурного наследия (памятником истории). Архитектор П. П. Малиновский.

Ссылки

А. А. Давыдова. [www.opentextnn.ru/space/nn/dom/?id=1708 История формирования и развития архитектурного комплекса колонии для душевнобольных при селе Ляхово (Нижегородская областная психоневрологическая больница № 1)] (рус.). Открытый текст (19 июля 2007). Проверено 9 августа 2009. [www.webcitation.org/6697R2NOG Архивировано из первоисточника 14 марта 2012].

Отрывок, характеризующий Ляхово (Нижний Новгород)

– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.