Ляэне-Вирумаа
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Статус |
уезд | ||
| Включает |
2 города и 13 волостей | ||
| Административный центр | |||
| Старейшина |
Урмас Тамм | ||
| Население (2012) |
61 154 человек (5-е место) | ||
| Плотность |
16,86 чел./км² (5-е место) | ||
| Площадь |
3627,8 км² | ||
|
blank300.png|260px]] <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | |||
| Часовой пояс | |||
| Код ISO 3166-2 |
EE-59 | ||
| Код автом. номеров |
R | ||
| [laane-viru.maavalitsus.ee/ Официальный сайт] | |||
Ля́эне-Ви́румаа (эст. Lääne-Virumaa или Lääne-Viru maakond) — уезд в Эстонии, расположенный в северо-восточной части страны. С севера омывается водами Финского залива. Граничит с уездоми Ида-Вирумаа на востоке, Йыгевамаа на юге и Харьюмаа и Ярвамаа на западе. Административный центр — город Раквере. Уезд в административном отношении делится на 2 города и 13 волостей.
Содержание
География
Южная часть уезда находится в пределах Пандивереской возвышенности. Там располагается обширная карстовая зона, откуда берут начало многие реки. Восточная окраина уезда занимает небольшую часть низменности Алутагузе[1].
В уезде находится старейший в Эстонии Лахемааский национальный парк и историко-этнографическая деревня Алтья.
Население
Для уезда, как и в целом для Эстонии, характерна естественная убыль населения. На 01.01.2006 в нём проживали 66 464 человека, из которых 46,2 % мужского и 53,8 % женского. Общий коэффициент рождаемости в уезде составил в 2006 г. 9,5 ‰, смертности 13,8 ‰, а коэффициент естественной убыли соответственно − 4,3 ‰.
В отличие от соседнего уезда Ида-Вирумаа, в Ляэне-Вирумаа преобладает эстонское население, но имеется также и значительное русскоязычное меньшинство. Эстонцы составляют 84,8 % населения, русские — 10,7 %, украинцы — 1,4 %, а финны — 1,5 %, прочие — 1,6 % (белорусы, немцы, татары, армяне). 16,5 % находятся в возрасте 0-14 лет, трудоспособное население 66,6 %, старше 65 лет 16,8 %. Плотность населения 18,7 чел./км².
Административно-территориальное деление
В составе уезда 15 самоуправлений: 2 города и 13 волостей.
Города:
Волости:
- Кадрина
- Лаеквере
- Раквере
- Ракке
- Рягавере
- Сымеру
- Тамсалу
- Вихула
- Винни
- Виру-Нигула
- Хальяла
- Тапа
- Вяйке-Маарья
Галерея
- Porkuni linnuse väravatorn.jpg
- Mõdriku mõisa peahoone.jpg
- Malla mõisa peahoone 2012.jpg
- Vihula mõisa tuuleveski.jpg
- Laekvere mänd 04-2012.JPG
- Neeruti Tagajärv.jpg
- Vaade Emumäele.jpg
Вид со смотровой башни Эмумяги
См. также
Напишите отзыв о статье "Ляэне-Вирумаа"
Примечания
- ↑ [www.estonica.org/ru/Природа/Алутагузе/Низменность_Алутагузе_/ Низменность Алутагузе]. Estonica. Энциклопедия об Эстонии. Проверено 12 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwtSwpHg Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Ляэне-Вирумаа - [www.l-virumv.ee/ Официальный сайт Ляэне-Вирумаа]
|
Это заготовка статьи по географии Эстонии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Ляэне-Вирумаа
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
