Ла-Виллет (парк)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ля Вилетт (парк)»)
Перейти к: навигация, поиск

Парк Ла-Вилле́т (Виллет) (фр. parc de La Villette) в XIX округе Парижа — самый большой парк французской столицы[1] (55 га, из них 35 га зелёных насаждений). Архитектурное построение парка было поручено в 1982 г. Бернару Чуми. Парк пересекает канал Урк (canal de l’Ourcq), в парке проводятся культурно-развлекательные мероприятия.

Существенная особенность парка состоит в существующей перспективе с севера на юг. Прогулка по парку ведёт по тематическим садам, одновременно служащим как площадки для игр и театральные площадки, где на сцену выходит природа.

То там, то здесь разбросаны красные павильоны — «фоли» (folie — особнячок, загородный домик),[2]. Парк пересекает канал Урк. Северную и южную части парка соединяют два пешеходных мостика через канал, а также пересекающая весь парк прогулочная галерея с волнистой крышей.

Разнообразная культурная программа предлагает в течение всего года многочисленные развлечения: выставки, театральные постановки, концерты, цирк, вечерние сеансы кино летом на открытом воздухе…

В парке Виллет находятся:


От парка Виллет до парка Бют-Шомон идёт аллея Дариуса Мильо, а на речном кораблике можно доплыть до Сталинградской площади, а дальше через шлюзы и по каналу Сен-Мартен до площади Бастилии и Сены.



См. также

Напишите отзыв о статье "Ла-Виллет (парк)"

Примечания

  1. Самая большая зона зелёных насаждений в Париже — это кладбище Пер-Лашез.
  2. Так в XVIII-м веке называли домик в ближнем пригороде, окруженный садом и служивший для развлечений и забав, соответствует русским «потешным домам».

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ла-Виллет (парк)

– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!