Лёбенихтская кирха
Поделись знанием:
Координаты: 54°42′38″ с. ш. 20°31′12″ в. д. / 54.7108222° с. ш. 20.5202278° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.7108222&mlon=20.5202278&zoom=18 (O)] (Я)
Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
| Кирха | |
 Лёбенихтская кирха | |
| Страна | Россия |
| Город | Калининград |
| Конфессия | католицизм, протестантизм |
| Тип здания | храм |
| Архитектурный стиль | барокко |
| Дата основания | 1333 |
| Строительство | 1333—1354 (нового здания — 1776) годы |
| Состояние | разрушена |
Лёбенихтская кирха или Кирха святой Барбары на горе́ (нем. Löbenichtsche — St. Barbara auf dem Berge) — кирха в Лёбенихте (город-основатель Кёнигсберга, затем — район города). В настоящее время полностью разрушена. Находилась на месте угла здания «Калининградгражданпроект» на Московском проспекте, чуть выше нынешней АЗС «Роснефть».
История
Старое здание Кирхи святой Барбары на горе была построена в 1334—1352 годах на территории Лёбенихта в готическом стиле. Её покровителями были Св. Барбара и Св. Иоганн.
После пожара 1764 года кирха полностью выгорела. Новая построена по проекту Иоганна Эрна Леккеме и освящена 1 декабря 1776 года. Церковная кафедра и алтарь в стиле рококо были выполнены в этом же году мастером Фридрихом Зусэ (нем. Friefrich Suhse). Новая башня кирхи настолько сильно возвышалась над Лёбенихтом, что с неё были видны городские крыши.
Во время войны церковь сильно пострадала. Окончательно она была снесена в 1970-годы.
Напишите отзыв о статье "Лёбенихтская кирха"
Ссылки
- В. И. Кулаков, А. П. Бахтин, А. П. Овсянов, Н. И. Чебуркин. Памятники истории и культуры. Калининград. — М., 2005. — С. 123 — ISBN 5-902425-01-8
- [difoggia.de/html/index.php?name=News&file=article&sid=15 Страница семьи Nölle. О Лёбенихтской кирхе] (нем.)
- [www.enet.ru/~kc/ZERST/loeb_k.htm Кирха на сайте "Неоконченная война"]
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лёбенихтская кирха
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
