Лёгкие крейсера типа «Агано»
Лёгкие крейсера типа «Агано» (яп. 阿賀野型軽巡洋艦 Agano gata kei jun-yōkan) — тип лёгких крейсеров японского императорского флота. Официально во флоте классифицированы как крейсера II ранга (яп. 二等巡洋艦 nitō jun-yōkan). Всего построено 4 единицы — «Агано» (阿賀野), «Носиро» (能代), «Яхаги» (矢矧), «Сакава» (酒匂)[2]. Первоначально проектировались как разведчики, в дальнейшем рассматривались как лидеры минных дивизий. Последняя серия японских флагманских минных дивизий крейсеров («Оцу-джун» ― «Крейсера B»; 水雷戦隊旗艦用軽巡洋艦(乙巡)).
История создания
Японский Императорский флот принял за стандарт использование лёгких крейсеров водоизмещением 5 500 тонн в качестве флагманов соединений эскадренных миноносцев и подводных лодок, и многочисленные корабли этого класса, построенные сразу после Первой мировой войны использовались именно в этой роли. Тип Агано создавался в 1930-е годы в качестве замены стареющим кораблям типов Тэнрю, Кума и Нагара. Более крупные, чем предыдущие типы лёгких крейсеров, Агано были быстрее, но имели более слабую защиту и имели большую площадь поражения артиллерийским огнём из-за своих размеров.
Первоначально они должны были быть вооружены восемью 6,1-дюймовыми орудиями, спаренных на четырёх башнях, но башню X из проекта исключили с целью установки более тяжёлого торпедного вооружения и экономии затрат.
Конструкция
Первоначально проект лёгких крейсеров типа Агано предполагал стандартное водоизмещение 5 000 тонн и установку шести 6,1-дюймовых (155-мм) и 8-дюймового (203-мм) спаренных орудий. Бронирование должно было защищать от 6-дюймовых снарядов, а жизненно важные части получали дополнительную защиту. Тип Агано отличался от других японских лёгких крейсеров тем, что его орудия главного калибра могли подниматься до 55 градусов, что, однако, не делало их эффективным оружием противовоздушной обороны.
Двигательная установка представляла собой 4 турбины с шестью котлами, которые развивали мощность 100.000 л.с. (74.570 кВт) на максимальной скорости 35 узлов. Так же как Юбари, на лёгких крейсерах типа Агано дым собирался в единственную трубу.
В итоге главным калибром кораблей стали те же самые 152-мм (6 дюймов) орудия, которые использовались на линейных крейсерах типа Конго. Эти орудия могли вести огонь 100-фунтовыми (45 кг) снарядами на расстояние 22 970 ярдов (21 000 м). Вторым калибром стали четыре 80-мм орудия, которые фактически были 3-дюймовыми (76,2 мм) пушками, на двух спаренных башнях. Эти орудия могли вести огонь 13,2-фунтовыми (6,0 кг) снарядами и имели уникальный размер для японского флота. Корабли проекта также были вооружены 32 25-мм зенитными орудиями. Торпедные аппараты располагались по центральной оси, как на большинстве миноносцев, и имели скоростную систему заряжания с восемь спаренных труб. В проект также входила одна катапульта перед передней мачтой и место для двух гидросамолётов. В состав вооружения входили глубинные бомбы.
При последующих модернизациях количество 25-мм зенитных орудий увеличили до 46 в 1944 году, потом до 52, и в конечном итоге до 61 в июле 1944 года на уцелевших к этому времени кораблях.
Служба
«Агано»[3] — заложен 18 июня 1940г., спущен 22 октября 1941 г., вошёл в строй 31 октября 1942г.
«Носиро»[4] — заложен 4 сентября 1941 г., спущен 19 июля 1942г., вошёл в строй 30 июня 1943 г.
«Яхаги»[5] — заложен 11 ноября 1941 г., спущен 25 октября 1942 г., вошёл в строй 29 декабря 1943г.
«Сакава»[6] — заложен 21 ноября 1942г., спущен 9 апреля 1944 г., вошёл в строй 30 ноября 1944 г.
Напишите отзыв о статье "Лёгкие крейсера типа «Агано»"
Примечания
- ↑ Все данные приводятся на момент вступления в строй.
- ↑ Транскрипция японских названий даётся по справочнику Апалькова Ю. В.
- ↑ Назван в честь реки на северо-западе о. Хонсю, префектура Ниигата и Фукусима. См.: Апальков Ю.В. С. 48.
- ↑ Назван в честь реки на северо-западе о. Хонсю, префектура Акита. См.: Апальков Ю.В. С. 49.
- ↑ Назван в честь реки на о. Хонсю, префектура Канагава. См.: Апальков Ю.В. С. 50.
- ↑ Назван в честь реки на юго-востоке о. Хонсю, близ вулкана Фудзисан. См.: Апальков Ю.В. С. 52.
Ссылки
- [www.wunderwaffe.narod.ru/Magazine/BKM/Jap_LCr/07.htm Лёгкие крейсера типа «Агано»]
Литература
- Апальков Ю. В. Боевые корабли японского флота. Крейсера. 10.1918- 1945 гг.: Справочник — СпБ, Галея Принт, 1998.
- Ненахов Ю. Ю. Энциклопедия крейсеров 1910—2005. — Минск, Харвест, 2007.
- Патянин С. В. Дашьян А. В. и др.Крейсера Второй мировой. Охотники и защитники — М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2007.
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лёгкие крейсера типа «Агано»
– Отчего же вы едете?– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
