Лёгкие крейсера типа «Даная»
Лёгкие крейсера типа «Даная» — тип лёгких крейсеров Королевского военно-морского флота Великобритании времён Первой мировой войны. Стали развитием 3-й серии крейсеров типа «C»— «Каледон». Всего было заложено 12 единиц, 8 из них ввели в строй: «Даная» (Danae), «Донтлесс» (Dauntless), «Дрэгон» (Dragon) пополнили Королевские ВМС в 1918 году. 5 единиц были достроены после Первой мировой войны: «Дели» (Delhi), «Диспетч» (Despatch), «Дайомед» (Diomede), «Данедин» (Dunedin) и «Дурбан» (Durban). Ещё 4 корабля не были достроены.
Их усовершенствованной версией стали крейсера типа «Эмеральд».
Конструкция
Крейсера были двухтрубными и двухмачтовыми кораблями с кормой крейсерской формы и полубачной конструкцией корпуса. Три единицы первой серии имели обычный гладкий полубак и наклонный форштевень, последующие получили носовую оконечность так называемого «траулерного типа» (палуба полубака кораблей приобрела седловатый подъём, полого поднимавшийся от бакового орудия «А» к форштевню). Это привело к уменьшению заливания полубака на больших ходах и на волнении.
Бронирование
Толщина броневого двухслойного пояса в районе МКО 76,2 мм (50,8+25,4 мм), дальше к оконечностям, погреба боезапаса и топливные цистерны защищались плитами толщиной 57,15 мм (38,1+19,05 мм), в корме толщина пояса снижалась до 50,8 мм (38,1+12,7 мм) и в носу до 38,1 мм (25,4+12,7 мм). Нижняя броневая палуба толщиной 25,4 мм простиралась только над кормовым рулевым отделением, прикрывая рулевую машину, в то время как верхняя, имевшая ту же толщину, прикрывала машинные, котельные отделения и орудийные погреба. Носовая надстройка не бронировалась. На крейсерах впервые была применена концепция коробчатого бронирования, заключавшаяся в концентрации дополнительного бронирования вокруг наиболее жизненно важных мест, давая экономию веса. Погреба боезапаса замыкались в 12,7 мм короба с 25,4-мм крышей.
Служба
«Даная» — заложен 11 декабря 1916 г., спущен 26 января 1918 г., вошёл в строй в июне 1918 г.
«Донтлесс» — заложен 3 января 1917 г., спущен 10 апреля 1918 г., вошёл в строй в ноябре 1918 г.
«Дрэгон» — заложен в январе 1917 г., спущен 29 декабря 1917 г., вошёл в строй в августе 1918 г.
«Дели» — заложен 29 октября 1917 г., спущен 23 августа 1918 г., вошёл в строй в июне 1919 г.
«Диспетч» — заложен 8 июля 1918 г., спущен 24 октября 1919 г., вошёл в строй в июне 1922 г.
«Дайомед» — заложен 3 июня 1918 г., спущен 24 апреля 1919 г., вошёл в строй в октябре 1922 г.
«Данедин» — заложен 5 ноября 1917 г., спущен 19 ноября 1918 г., вошёл в строй в октябре 1922 г.
«Дурбан» — заложен в 22 июня 1918 г., спущен 29 мая 1919 г., вошёл в строй в октябре 1921 г.
Напишите отзыв о статье "Лёгкие крейсера типа «Даная»"
Примечания
- ↑ Все данные приведены на момент вступления в строй.
Ссылки
- [www.wunderwaffe.narod.ru/Magazine/MK/1995_04/06.htm Балакин С. А. ВМС Великобритании 1914—1918 гг. Лёгкие крейсера]
- [www.wunder-waffe.ru/WeaponBook/D_E_Class/index.htm А. Донец. Завершение линии «скаутов»: Крейсера типов D и Е.]
Литература
- Донец А.И. Крейсера алфавитных типов. Часть 2 // [www.wunder-waffe.ru/WeaponBook/D_E_Class/index.htm Завершение линии скаутов. Крейсера типов D и Е]. — Москва: ООО Военная книга, 2006. — 100 с. — (Крейсера Британии). — ISBN 5-902863-07-4.
- Ненахов Ю. Ю. Энциклопедия крейсеров 1910 — 2005. — Минск: Харвест, 2007. — ISBN 978-985-13-8619-8.
- Conway's All The Worlds Fighting Ships, 1906—1921 / Gray, Randal (ed.). — London: Conway Maritime Press, 1985. — 439 p. — ISBN 0-85177-245-5.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лёгкие крейсера типа «Даная»
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.
Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
