Лёгкие крейсера типа «Сэндай»
Лёгкие крейсера типа «Сэндай» (яп. 川内型軽巡洋艦 Сэндайгата кэйдзюнъёкан) — тип боевых кораблей японского императорского флота. Официально классифицировались как крейсера 2-го класса, позже как лёгкие крейсера, фактически используясь как лидеры эскадр эсминцев.
Последняя, третья группа 5500-тонных крейсеров, отличались иным расположением котлов и четырьмя (вместо трёх) дымовыми трубами. Из семи запланированных в 1922−1925 годах на верфях Нагасаки, Кобэ и Йокогамы было построено три корабля, все из которых прослужили всё межвоенное время и были потеряны в ходе Второй мировой войны.
Содержание
Конструкция
Представители
| Название | Место постройки | Заложен | Спущен на воду | Введён в эксплуатацию | Судьба |
|---|---|---|---|---|---|
| Сэндай (яп. 川内?) | Верфь «Мицубиси», Нагасаки | 16 февраля 1922[2] | 30 октября 1923[2] | 29 апреля 1924[2] | Потоплен в сражении в заливе Императрицы Августы 2 ноября 1943 года |
| Дзинцу (яп. 神通?) | Верфь «Кавасаки», Кобэ | 4 августа 1922[2] | 8 декабря 1923[2] | 31 июля 1925[2] | Потоплен в сражении при Коломбангаре 13 июля 1943 года |
| Нака (яп. 那珂?) | Верфи Йокогамы | 24 мая 1924[прим. 1][2] | 24 марта 1925[2] | 30 ноября 1925[2] | Потоплен американской палубной авиацией при налёте на Трук 17 февраля 1944 года |
| Како (яп. 加古?) | Морской арсенал, Сасэбо | 15 февраля 1922[2] | Заказ аннулирован 17 марта 1922 года, разобран на стапеле | ||
| Камо (яп. 鴨?) | Названия присвоены 5 ноября 1921 года, но в связи с условиями Вашингтонского договора не закладывались. | ||||
| Кидзу (яп. 木津?) | |||||
| Наёро (яп. 名寄?) | |||||
Напишите отзыв о статье "Лёгкие крейсера типа «Сэндай»"
Примечания
- Комментарии
- ↑ Изначально крейсер «Нака» заложили 10 июня 1922 года, но его корпус был разрушен на стапеле во время Великого землетрясения Канто.
- Использованная литература и источники
Литература
- Eric Lacroix, Linton Wells II. Japanese cruisers of the Pacific war. — Annapolis, MD: Naval Institute Press, 1997. — 882 с. — ISBN 1-86176-058-2.
- Иванов С. В. Лёгкие крейсера Японии. — Белорецк: Нота, 2005. — 156 с. — (Война на море № 25).
- Михайлов А. А. Лёгкие крейсера Японии. 1917-1945 гг.. — Санкт-Петербург, 2005. — 120 с.
- Патянин С., Дашьян А., Балакин К., Барабанов М., Егоров К. Крейсера Второй мировой. Охотники и защитники. — Москва: Яуза, ЭКСМО, 2007. — 352 с.
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лёгкие крейсера типа «Сэндай»
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
