Л (вагон метро)

Л
81-711
Л № 0087 на территории электродепо Новогиреево, 2009 год
Данные по выпуску
Годы постройки	1974, 1986
Страна постройки	СССР СССР
Завод	Мытищинский машиностроительный завод
Вагонов построено	6 (по другим данным — 7)
Нумерация	5686, 5710, 5711(?), 5712, 0087, 0088, 0089
Технические данные
Тип вагона	к/а электровоз
Ширина колеи	1520 мм
Род тока и напряжение	750 В постоянного тока
Диаметр колёс	860 мм
Конструкционная скорость	15 км/ч (на аккумуляторном ходу)
Число вагонов в составе	1 или 2
Композиция состава	Еж6+1..2xЛ+Еж6
Пассажировместимость	0
Длина вагона	19210 мм
Ширина	2700 мм
Высота	3695 мм
Вес тары	31,7 т
Материал вагона	сталь
Тормозная система	электродинамическая
Эксплуатация
В эксплуатации	с 1974 года
Страны эксплуатации	СССР СССР (Россия Россия)
Метрополитен	Московский (Метро-2)
Линии	Д6
Депо	[transphoto.ru/list.php?did=2937 в/ч № 95006] (Д6) Планерное

Л — тип вагона метро, контактно-аккумуляторный электровоз, предназначенный для вождения служебных поездов из вагонов типа Еж6 по обесточенным или неэлектрифицированным линиям метрополитена. Всего было выпущено шесть вагонов типа Л, получивших номера 5686, 5710, 5712, 0087, 0088 и 0089 (по некоторым данным построен также седьмой вагон с номером 5711). В настоящее время сохранился вагон № 0088, на котором аккумуляторы были заменены на дизель-генератор, все остальные электровозы Л списаны и, вероятно, порезаны.

История

Проектирование и выпуск

В начале 1970-х годов для линий метрополитена специального назначения в Москве (система Д6), тоннели которых не оснащались контактным рельсом, было решено использовать специальные электропоезда с возможностью питания как от контактного рельса, так и от аккумуляторных батарей, для чего было решено использовать поезда, состоящие из стандартных однокабинных пассажирских вагонов и двухкабинных контактно-аккумуляторных электровозов. Ранее в депо Московского и Петербургского метрополитенов использовались контактно-аккумуляторные электровозы, переделанные из обычных пассажирских вагонов, однако для Д6 было решено выпустить полностью новый состав.

В соответствии с вышеприведенными требованиями Мытищинским машиностроительным заводом под руководством главного конструктора А.Г. Акимова на базе серийно выпускавшихся на тот момент вагонов типа Еж3 был разработан проект специального подвижного состава двух модификаций: контактно-аккумуляторных электровозов типа Л (заводское обозначение — 81-711) и пассажирских вагонов типа Еж6 (заводское обозначение — 81-712). Вагоны Еж6 практически не отличались от Еж3, в то время, как у новых электровозов Л имелось две кабины машиниста, отсутствовали салонные автоматические двери, боковые окна и крыша, а пространство салона использовалось для размещения аккумуляторов. Таким образом, «Л» стали первыми советскими контактно-аккумуляторными электровозами метрополитена, изначально созданными для автономного вождения служебных поездов.

В 1974 году завод выпустил три электровоза типа Л, получившие номера 5686, 5710 и 5712; по другим данным также был выпущен ещё один электровоз под номером 5711. Их нумерация была общей с серийно производившимися в то время вагонами Еж3. Окраска у электровозов Л выпуска 1974 года была такая же, как и у Еж3 — верхняя часть зелёная, нижняя — синяя. Для эксплуатации совместно с этими электровозами в Д6 также годом ранее были выпущены шесть вагонов типа Еж6 (номера 5580-5584, 5590).

В 1986 году в связи с продлением линии Д6 заводом было выпущено три новых электровоза типа Л, получивших номера 0087-0089, на этот раз в ряду номеров вагонов 81-717. Они имели незначительные конструктивные отличия от предшественников, включая расположение и форму гофрированных полос сбоку кузова; также они имели светло-синюю окраску. Совместно с новыми электровозами было выпущено четыре вагона типа Еж6 с номерами 0090—0093, отличавшиеся от Еж3 более новым электрооборудованием.

Эксплуатация

Электровозы типа Л совместно с вагонами Еж6 поступили для эксплуатации на линию Д6 в Москве в депо военной части 95006. После отправки с завода перед передачей в Д6 они некоторое время находились в электродепо «Сокол» Московского метрополитена, где производилась их окончательная наладка. Электровозы выпуска 1974 года сцеплялись с вагонами Еж6 в служебные поезда по схеме Еж6+Л+Еж6 или Еж6+Л+Л+Еж6, электровозы второго выпуска — по аналогичной схеме с вагонами Еж6 второго выпуска.

При движении на аккумуляторном ходу на неэлектрифицированных участках метрополитена поезда могли развивать скорость не более 15 км/ч. При движении по электрифицированным участкам поезда могли двигаться с большей скоростью, но при этом электровозы Л выступали в роли ведомых, а управление велось из вагонов Еж6. Для подзарядки аккумуляторов поезда из вагонов типа Л и Еж6 заезжали по соединительной ветви за станцией Спортивная Сокольнической линии на участок с контактным рельсом на территории обычного метрополитена (3 станционный путь).

В конце 1980-х годов после поступления второй партии вагонов Л и Еж6, 4 вагона Еж6 первого выпуска с номерами 5581-5584 были переданы из Д6 в депо Планерное для работы с пассажирами на Ждановско-Краснопресненской (ныне — Таганско-Краснопресненской) линии, а электровоз Л № 5686 также был передан в депо. Из вагонов 1974 года выпуска в системе Д6 остались работать два электровоза Л №5710 и №5712 с вагонами Еж6 № 5580 и № 5590. (по некоторым данным, в Д6 также работал электровоз № 5711, который в 1992 году также был передан из Д6 в депо Планерное).

Периодически поезда из вагонов типа Л и Еж6 передавались из Д6 в депо обычного метрополитена для прохождения техобслуживания и ремонта. Основная ремонтная база этих поездов располагалась в депо «Планерное», а капитальный ремонт вагоны проходили на московском ЗРЭПСе (депо «Сокол») или на Мытищинском заводе примерно раз в 13-16 лет, причем на ЗРЭПС вагоны передавались по одному. Известно, что в июле 1990 года на выхинской площадке ЗРЭПСа проходил капитальный ремонт электровоз Л № 5712. Электровоз Л № 5686 и вагоны Еж6, переданные для пассажирской эксплуатации в конце 1980-х годов, капитального ремонта за период их работы в Д6 скорее всего не проходили вообще.

В 1995 году из Д6 был списан электровоз № 5710, а вагоны Еж6 с номерами 5581—5584 переданы в пассажирскую эксплуатацию в депо Планерное, вместо них поступил четырёхвагонный дизель-поезд ДПС. В Д6 остались работать электровозы 5712 и 0087—0089. Летом 1999 года электровозы Л с номерами 0088-0089 и Еж6 с номерами 0090-0091 проходили капитальный ремонт на Мытищинском заводе Метровагонмаш, при этом электровоз № 0088 при ремонте был переоборудован из аккумуляторного элетровоза в электротепловоз, а также был оснащён крышей по всей длине вагона. После ремонта они получили обозначения ЛМ и Еж6М. Электровоз 5686 на конец 90-х годов находился в полуразбитом состоянии в депо «Выхино».

Во второй половине 2000-х годов в депо военной части 95006 началась замена аккумуляторных поездов на рельсовые автобусы РА1 модели 730.15. В 2006 году вместе с вагоном Еж6 № 5590 был списан последний электровоз первого выпуска № 5712. В 2009 году после поступления очередной партии РА1 730.15 и двух грузопассажирских автомотрис 730.05 также были списаны два электровоза второй партии — № 0087 и № 0089 и Еж6 № 0092 и № 0093, которые были переданы на консервации. в депо «Новогиреево», где через некоторое время были порезаны. В системе по состоянию на конец 2000-х — начало 2010-х годов остались работать дизель-электровоз ЛМ № 0088 с двумя вагонами Еж6М № 0090 и 0091, которые в 2007 году проходили ремонт в депо «Планерное». Электровозы Л первого выпуска к этому времени уже не сохранились.

По состоянию на 2015 год, единственным сохранившимся электровозом Л стал дизель-электровоз ЛМ № 0088, который совместно с двумя вагонами Еж6М № 0090 и 0091 находился в депо «Планерное».

Конструкция

Контактно-аккумуляторные электровозы предназначены для эксплуатации в составе служебных поездов совместно с вагонами типа Еж6 на подземных участках метрополитена без контактного рельса.

Кузов вагона имеет две кабины управления, форма кабин аналогична электровагонам типа Е и модификаций. Между кабинами расположено аккумуляторное отделение, в котором по бокам от центрального прохода размещены аккумуляторные батареи. В отличие от других контактно-аккумуляторных электровозов метрополитена, унифицированных с обычными пассажирскими вагонами, электровозы типа Л имеют по бокам сплошные гофрированные стены без автоматических дверей. У электровозов Л первого выпуска по бокам кабин выше на бортах кузова по бокам имеется две небольшие группы гофров, у электровозов второго выпуска — сплошной ряд гофров примерно на две трети высоты кузова, а по бокам кабин выше центральной декоративной полосы стало вместо двух. Новые электровозы от первой партии отличались также окраской — она была светло-синяя. Поскольку вагоны предполагалось использовать только на подземных линиях, крыша над машинным отделением отсутствовала, за исключением арочного перекрытия в центре вагона. У электровоза № 0088 после переоборудования в дизель-электровоз ЛМ крыша была смонтирована по всей длине вагона.

Фотографии

• Metro train L driver's cab.jpg

  Пульт управления

• Metro train L interior 1.jpg

  Аккумуляторное отделение, вид с конца

• Metro train L interior 2.jpg

  Аккумуляторное отделение, вид с середины

Внешние изображения
	[cs617127.vk.me/v617127758/127e4/IKfCGNfaXCA.jpg Дизельный вагон ЛМ-0088]

См. также

• 81-580/581/582

Ссылки

• [wiki.nashtransport.ru/wiki/Контактно-аккумуляторный_электровоз_Л Контактно-аккумуляторный электровоз Л]
• [transphoto.ru/list.php?serv=1&mid=3317&cid=1 База приписки вагонов типа Л] на сайте Transphoto.ru
• [vagon.metro.ru/special/l.html Контактно-аккумуляторные электровозы типа Л]

Отрывок, характеризующий Л (вагон метро)

Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.