МАЗ-541
| Колёсная формула: | 4 × 4 |
| Длина: | 7797 мм |
| Ширина: | 3400 мм |
| Высота: | 2802 мм |
| Масса: | 28230 кг |
| Макс. скорость: | 30 км/ч |
| Грузоподъёмность: | Допустимая масса буксируемого прицепа, кг 85000 |
| Расход топлива: | 130 л/100 км, 45 л/час |
МАЗ-541 — советский аэродромный тягач производства Минского автомобильного завода. Всего было изготовлено 3 автомобиля[1].
Внешне тягач походил на легковой седан огромных размеров[2].
Содержание
История
С появлением в советской авиации новых лайнеров Ту-104 и Ту-114 возникла потребность в их буксировке на лётном поле. Для этих целей первоначально стали использовать армейские тягачи МАЗ-535.
Однако большая высота этого четырёхосного грузовика потребовала удлинения буксировочной штанги, что весьма ухудшало маневренность сцепки, тягач часто приходилось перецеплять то передом, то задом, такие дополнительные маневры создавали на аэродроме небезопасную обстановку и затягивали процесс перемещения самолёта.
Разработка нового тягача началась в 1956 году на Минском автозаводе. Требовалось, чтобы тягач смог обеспечить буксировку самолетов, взлётная масса которых не превышала 85 тонн.
Конструкция
МАЗ-541 спроектировали как можно ниже, чтобы позволить ему вплотную подъезжать к передней стойке шасси, не цепляя фюзеляж самолета. Тягач оборудовали двумя постами управления, которые разместили в кабине по диагонали, что позволяло водителю с высокой точностью подавать машину к сцепному устройству задним ходом. Взяв самолёт на буксир, оператор просто пересаживался с одного места на другое и уже передним ходом начинал движение.
Тягач имел полный привод с отключаемым передним мостом. Передние и задние колёса этого автомобиля были разного диаметра: спереди — от грузовика ЯАЗ-214, задние спарки — от карьерного самосвала МАЗ-525, что позволило достичь наибольшего сцепления с бетонным покрытием аэродрома. Для этого же масса автомобиля была доведена до 28 тонн.
Силовым агрегатом являлся дизельный двигатель Д-12А, которым с 1939 года оснащались танки КВ-2. Расход топлива составлял около 45 литров на час работы, что в пересчёте соответствовало 130 литрам на 100 км.
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[hicarus.ru/photo/a7/a7a630776f5abad3688cb83be3cad5ff.jpg МАЗ-541] |
|
|
[autoedition.ru/wp-content/uploads/2015/11/1393489160_1623812132.jpg Буксировка Ту-144] |
Эксплуатация
Всего министерством авиационной промышленности было заказано 13 тягачей. В конце 1950-х гг. в опытную эксплуатацию были переданы 3 машины, которые проработали до 1970 года. Однако с дальнейшим увеличением массы новых моделей самолётов МАЗ-541 перестал удовлетворять требованиям аэродромных служб. В связи с этим от сборки ранее заказанных 10 машин решено было отказаться. В дальнейшем, к специальным аэродромным тягачам вернулись уже на БелАЗе в середине 70-х годов.
Напишите отзыв о статье "МАЗ-541"
Примечания
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий МАЗ-541
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
