МГИМО

Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации (МГИМО МИД России)
Международное название	MGIMO-University
Год основания	1944
Тип	Государственный
Целевой капитал	~ ₽ 1,4 млрд. (2016)
Ректор	Анатолий Васильевич Торкунов
Бакалавриат	4000
Магистратура	2000
Метро	01 Проспект Вернадского, 01 Юго-Западная
Юридический адрес	Россия Россия, 119454, город Москва, проспект Вернадского, д. 76
Сайт	[mgimo.ru u]
Награды

К:Учебные заведения, основанные в 1944 году

МГИМО (Московский государственный институт международных отношений) — один из ведущих российских вузов, готовящий специалистов по 12 образовательным программам, в том числе: международные экономические отношения, международные отношения, регионоведение, международное право, политология, государственное управление, журналистика, связи с общественностью, экономика и торговое дело. По юридическому направлению подготовки вуз входит в так называемую «большую тройку» российских вузов. В состав университета входят восемь факультетов и шесть институтов. Также в университете действует военная кафедра, осуществляющая подготовку офицеров — военных лингвистов. На 2009 год в МГИМО обучалось около шести тысяч студентов из России, стран СНГ и дальнего зарубежья. Официально занесен в Книгу рекордов Гиннесса как вуз с преподаванием самого большого количества государственных иностранных языков (54 иностранных языка, включая русский как иностранный).

Полное наименование — Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации.

О МГИМО

История

Датой создания МГИМО принято считать 14 октября 1944 года, когда по инициативе наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова Совет народных комиссаров СССР преобразовал созданный годом ранее международный факультет МГУ в отдельный институт. Первый набор в МГИМО (1943 г.) составил 200 студентов, первый же выпуск в 1948 году составил 120 человек, 32 из которых получили дипломы с отличием. С 1946 года на учёбу в МГИМО стали направляться студенты из зарубежных стран.

В первые годы в вузе существовало три факультета: международный, экономический и правовой. В 1954 году в МГИМО было открыто восточное отделение, образовавшееся в результате слияния с Московским институтом востоковедения. В 1958 году в МГИМО влился Институт внешней торговли Министерства внешней торговли СССР, созданный в 1934 году в Ленинграде и после переведенный в Москву. В результате был существенно расширен экономический факультет, усилилась его ориентация на подготовку специалистов для внешней торговли и внешнеэкономической деятельности. В 1969 году были созданы международно-правовой факультет и факультет международной журналистики. В 1991 году открыт факультет международного бизнеса и делового администрирования.

В 1994 году институт получил статус университета. С 1994 года решением правительства России университету поручено осуществлять подготовку специалистов в области государственного и муниципального управления из числа лиц с высшим профессиональным образованием, работающих в органах государственного управления. Эти программы подготовки реализуются новым структурным подразделением университета — Международным институтом управления. В 1998 году учрежден факультет политологии, а в 2000 год — Международный институт энергетической политики и дипломатии. В 2011 году институт внешнеэкономических связей был преобразован в факультет прикладной экономики и коммерции. 16 марта 2016 года, был официально открыт Одинцовский филиал МГИМО МИД РОССИИ

Деятельность

Московский государственный институт международных отношений является ведущим центром по подготовке специалистов-международников, одним из ведущих гуманитарных вузов России и СНГ. В 2000-е годы осуществлён переход к многоуровневой системе образования, включающей в себя четырёхгодичную подготовку бакалавров с возможностью продолжения обучения до получения степени магистра по выбранной специальности. Преподавательский состав насчитывает более 150 докторов наук и 400 кандидатов наук (в том числе 300 доцентов).

В рамках программы по включению в Болонский процесс был осуществлен переход к рейтинговым оценкам по системе ECTS, существующей одновременно с процентными и по-прежнему использующимися традиционными оценкам («удовлетворительно», «хорошо», «отлично»). Обязательным для всех студентов университета является изучение как минимум двух иностранных языков.

Университет обладает определённой автономией в сфере самоуправления, которая предоставлена ему уставом. Учредителем МГИМО является Министерство иностранных дел Российской Федерации, от которого в учёный совет университета направляется представитель. МИД также утверждает и предлагает поправки в устав МГИМО на рассмотрение конференции института, занимается согласованием списка кандидатур, предложенных на должность ректора, который избирается тайным голосованием. Учёным советом университета избираются деканы факультетов (директора институтов) и заведующие кафедрами.

Рейтинги МГИМО

В 2014 году агентство «Эксперт РА» присвоило университету рейтинговый класс «В» означающий «очень высокий» уровень подготовки выпускников; единственным университетом в СНГ получившим в данном рейтинге класс «А» («исключительно высокий уровень») стал МГУ.

Факультеты и учебные институты МГИМО

• Факультет международных отношений
• Международно-правовой факультет
• Факультет международных экономических отношений
• Факультет политологии
• Факультет международной журналистики
• Факультет международного бизнеса и делового администрирования
• Факультет прикладной экономики и коммерции
• Международный институт управления
• Международный институт энергетической политики и дипломатии
• Европейский учебный институт
• Институт международных отношений и управления (School of Government and International Affairs)
• Факультет довузовской подготовки
• Школа бизнеса и международных компетенций
• Военная кафедра
• Кафедра экономического и антимонопольного регулирования
• Одинцовский филиал

Преподаваемые языки

В настоящее время в МГИМО преподают 53 языка:

• Азербайджанский
• Албанский
• Амхарский
• Английский (обязательный)
• Арабский
• Африкаанс
• Бенгальский
• Болгарский
• Венгерский
• Вьетнамский
• Греческий
• Дари
• Датский
• Иврит
• Индонезийский / Малайский
• Испанский
• Итальянский
• Китайский
• Корейский
• Лаосский
• Латинский
• Латышский
• Литовский
• Молдавский
• Монгольский
• Немецкий
• Персидский
• Нидерландский
• Норвежский
• Польский
• Португальский
• Пушту
• Румынский
• Русский как иностранный
• Сербский
• Словацкий
• Словенский
• Суахили
• Таджикский
• Тайский
• Турецкий
• Туркменский
• Узбекский
• Украинский
• Урду
• Финский
• Французский
• Хинди
• Хорватский
• Чешский
• Шведский
• Эстонский
• Японский

В 2010 году МГИМО вошел в книгу рекордов Гиннеса как вуз с наибольшим числом преподаваемых иностранных языков.

Студенческие организации

В университете существуют различные студенческие организации:

• Студенческий союз МГИМО.
• Студенческий спортивный клуб
• Ассоциация выпускников МГИМО
• Клуб «Экономикус» (основан в 2009 году)
• Клуб «Русское слово»
• Школа юного журналиста-международника
• Традиционный Бал МГИМО
• Большинство (около 15) клубов научного, научно-популярного и практического направления осуществляют свою деятельность в рамках возрожденного научного студенческого общества МГИМО (НСО). В частности:
  • Балканский клуб
  • Клуб «Дебаты» МГИМО
  • Бизнес-клуб МГИМО (основан в 2001 году)
  • Исторический клуб «Кассиодор» (основан в 2008 году)
  • Клуб Интеллектуальных игр
  • Клуб «Международная энергетическая политика»
  • Клуб Внешней политики России (основан в 2013 году)
  • Клуб евразийской интеграции
  • Индоиранский клуб
  • Общество востоковедов
  • Турецкий клуб МГИМО (не является землячеством)
  • Русский клуб МГИМО (не является землячеством)
  • Татарский клуб МГИМО
• Совет землячеств является крупнейшей организацией Университета и объединяет:
  • Азербайджанский Клуб МГИМО
  • Клуб казахстанских студентов МГИМО
  • Абхазское землячество МГИМО
  • Армянское сообщество МГИМО
  • Грузинский клуб МГИМО
  • Немецкое землячество МГИМО
  • Таджикское землячество МГИМО
  • Туркменское землячество МГИМО
  • Узбекское землячество МГИМО
  • Кыргызский клуб МГИМО
  • Еврейский клуб МГИМО
• Иные организации:
  • Фонд развития МГИМО (Эндаумент)
  • Московская международная модель ООН
  • Центр начинающего предпринимательства «Бизнес-инкубатор» МГИМО
  • Клуб любителей языка суахили
  • Ближневосточный клуб
  • команда КВН «Парапапарам», представляет МГИМО
  • Футбольная лига МГИМО

Издания МГИМО

• «Вестник МГИМО» (рекомендован ВАК)
• Журнал «Космополис»
• Журнал «Вся Европа»
• Журнал «Мировое и национальное хозяйство»
• «Московский журнал международного права»

Руководители института

• 1944—1944 Удальцов Иван Дмитриевич
• 1944—1945 Степанов Николай Васильевич
• 1945—1949 Францов Георгий Павлович
• 1949—1952 Верещагин Иван Кузьмич
• 1952—1955 Лобанов Иван Иванович
• 1955—1957 Иванов Михаил Сергеевич
• 1958—1963 Рыженко Фёдор Данилович
• 1963—1965 Кутаков Леонид Николаевич
• 1965—1968 Мирошниченко Борис Пантелеймонович
• 1968—1971 Яковлев Михаил Данилович
• 1971—1974 Солдатов Александр Алексеевич
• 1974—1985 Лебедев Николай Иванович
• 1985—1990 Овинников Ричард Сергеевич
• 1990—1992 Степанов Андрей Иванович
• 1992— н.вр. Торкунов Анатолий Васильевич

Критика

В марте 2014 г. из СМИ стало известно об увольнении профессора кафедры философии Андрея Зубова за критику позиции российских властей в отношении Украины и Крыма.. В частности, профессор выразил своё мнение в статье, опубликованной в газете «Ведомости», где он сравнивает политику президента В. В. Путина с политикой А. Гитлера (аннексия Судетской области Чехии и аншлюс Австрии). Зубов отмечает в статье, что действия фашистской Германии в тот период так же, как и в случае с Крымом, мотивировались соображениями защиты «соотечественников». В защиту профессора Зубова выступили многие известные преподаватели, подписавшие соответствующее открытое письмо, опубликованное на сайте Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность». Позднее профессор Зубов был восстановлен в должности, так как являлся членом избирательной комиссии, и приказ об его увольнении нарушал закон «Об основных гарантиях избирательных прав», но по окончании учебного года контракт с ним не был возобновлен.

По данным сетевого экспертного сообщества «Диссернет» на апрель 2014 года, в диссертационном совете 209.002.01 на кафедре правового обеспечения управленческой деятельности Международного института управления МГИМО было защищено 19 диссертаций, содержащих плагиат в значительном размере. В шести случаях научным руководителем диссертаций являлся одновременно возглавлявший диссовет профессор Роберт Енгибарян, по состоянию на 2014 год являющийся директором Международного института управления МГИМО и председателем диссертационного совета в МГИМО-Университете по защите докторских диссертаций. По его словам, диссовет 209.002.01 уже прекратил своё существование из-за смерти трёх членов совета и смены работы части других членов. Также Енгибарян негативно высказался по отношению к экспертам, ищущим плагиат, и прокомментировал претензии по диссертации директора правового департамента Министерства финансов Светланы Ячевской следующим образом: «Юриспруденция отличается тем, что вы должны взять что-то откуда-то, например президентское послание, и потом начать разбор этого послания… <…> Почему это „списано“? Это свободное изложение того, что говорил президент на эту тему». В дальнейшем на сайте «Газеты.ру» произошла полемика по вопросу плагиата и репутации МГИМО между кандидатом политических наук, научным сотрудником центра глобальных проблем ИМИ МГИМО (У) МИД России Алексеем Токаревым и журналистом и активным участником сообщества «Диссернет» Сергеем Пархоменко.

См. также

• Выпускники МГИМО
• Умники и умницы
• Парапапарам (команда КВН)

Литература

• Якунин В. И., Сулакшин С. С., Вилисов М. В., Соколов Д. В. [books.google.ru/books?id=Kf_AsxUO4VIC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Наука и власть. Проблема коммуникаций]. — М.: Научный эксперт, 2009. — 248 с. — ISBN 978-5-91290-075-4.

Ссылки

• [www.mgimo.ru Официальный сайт МГИМО]
• [mgimo.ru/about/history/ История МГИМО]

Отрывок, характеризующий МГИМО

Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.