Маатаи, Вангари
| Маатаи Вангари | |
 | |
| Место рождения: |
Центральная провинция, колония и протекторат Кения, Британская империя |
|---|---|
| Место смерти: | |
| Награды и премии: |
|
Вангари Маатаи (англ. Wangari Maathai; 1940, Центральная провинция, колония и протекторат Кения, Британская империя — 2011[1], Найроби, Кения) — кенийская общественная деятельница, лауреатка Нобелевской премии мира за 2004 год.
Содержание
Биография
Она активно боролась за установление демократии в Кении, совмещая работу в экологической области с политикой.
Маатаи была инициатором создания и главным вдохновителем основанного в 1977 году общественного движения «Зеленый пояс». Организация занимается восстановлением уничтоженных лесов в Африке. Благодаря её деятельности удалось приостановить превращение африканских лесов в пустыню. Участниками движения «Зелёный пояс» за 25 лет своего существования было посажено более 30 миллионов деревьев на всём африканском континенте.
Долгое время боролась за объединение оппозиции правящей партии Кенийский африканский национальный союз; ей это наконец удалось посредством левоцентристской Национальной радужной коалиции на выборах 2002 года. Была избрана в парламент. С 2003 по 2005 год Маатаи была заместителем министра окружающей среды и природных ресурсов Кении. Создала Партию зелёных Кении «Мазингира».
14 декабря 2009 года Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун назначил Вангари Маатаи посланцем мира ООН. Ей поручено заниматься вопросами изменения климата[2].
При вручении премии Маатаи, Данбольт Мьес, возглавлявший тогда норвежский нобелевский комитет, заявил, что она находилась «на переднем крае борьбы за экологически ориентированное социальное, экономическое и культурное развитие в Кении и Африке в целом».
Умерла 25 сентября 2011 года в столице Кении Найроби от рака яичников.
См. также
Напишите отзыв о статье "Маатаи, Вангари"
Примечания
Ссылки
- [n-t.ru/nl/mr/maathai.htm Вангари Маатаи]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Маатаи, Вангари
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
