Магифренический синдром

Магифренический синдром (магифрения) — психическое расстройство, нарушение психической адаптации, при котором в мышлении начинают преобладать идеи и представления магического содержания, противоречащие научным представлениям.

Магифрения является массовым явлением и широко распространена в обществе. Выражались сомнения в правомерности выделения классификации на основании содержания болезненных идей, а не клинико-психопатологических признаков, однако в социальной психиатрии выделение такого понятия полезно, так как имеются важные общие закономерности возникновения, развития и распространения магифрении. Высказывались также оценки, что «пандемия оккультизма» наносит существенный ущерб обществу и что предупреждение «массовой магифренизации населения» является одной из важных задач охраны общественного здоровья.

Клиническая картина

На непатологическом (психологическом) уровне магическое мышление имеет характер стойкого заблуждения. Оно может быть также способом переработки стресса. На клиническом уровне развития заболевания магифрения становится психопатологическим явлениям, приобретая характер сверхценных либо доминирующих идей, которые крайне трудно поддаются коррекции в связи с их высокой эмоциональной насыщенностью и тесной связью с патологически изменённой личностью.

Развитие магифрении начинает определять поведение, установки и весь уклад жизни больного. Он начинает посещать колдунов, экстрасенсов, астрологов, целителей и подобных им деятелей, строить жизнь по их рекомендациям. Может развиться болезненное отношение к здоровью, проявляющееся в самоизнурении различными диетами, физическими и психическими тренировками, имеющими иррациональный характер. Некоторые фанатично погружаются в мир различных эзотерических учений либо становятся участниками сект и НРД.

Больные выпадают из обычной жизни — как личной, так и общественной, зачастую бросают семью, теряют работу, становятся участниками или жертвами противоправных действий своих наставников. Кроме того, «помощь» знахарей и других оккультных деятелей часто приносит тяжёлый вред здоровью по причине отказа от своевременной медицинской помощи.

Диагностика

Основными диагностическими критериями магифрении являются:

• расстройство мышления в форме сверхценных (доминирующих, бредоподобных) идей мистического содержания;
  • эмоциональная насыщенность мистических убеждений;
  • полное или почти полное отсутствие критики к ним;
• резкое сужение круга интересов за пределами доминирующей идеи, а также социальных контактов, которые ограничиваются разделяющими эти идеи лицами;
• изменение привычного жизненного стереотипа;

при отсутствии слабоумия и заболеваний психотического спектра.

Причины заболевания

К числу предпосылок возникновения магифренического синдрома относятся:

• Стрессы социальных изменений — дистрессы, связанные с радикальными и масштабными переменами в жизни общества, способными вызвать дезадаптацию у отдельных людей, социальных групп и даже в обществе в целом.
• Тенденция к иррациональному восприятию действительности и переходу к архаическим формам мышления, связанная с переходом от тоталитарной идеологии к демократической и кардинальными изменениями в картине мира за короткий промежуток времени.
• Образование в обществе «экзистенциального вакуума» — утрата смыслообразующих ценностей, вследствие потери позиций догматической идеологией материализма. При этом новых идеалов и символов не возникло, что привело к резкому повышению интереса ко всему иррациональному и мистическому.

Эти предпосылки могут реализоваться и перейти в стадию заболевания под влиянием криминальных факторов (мошенничество под видом оказания той или иной помощи людям — в укреплении здоровья или лечении болезней, в решении разнообразных личных и социально-бытовых проблем). Разнообразные ясновидящие, гадалки, колдуны, экстрасенсы, маги, астрологи, и бо́льшая часть «народных целителей» приписывают себе необыкновенные способности, якобы основывающиеся на «неизвестных науке явлениях», и активно убеждают людей в их существовании.

Носителями и распространителями магифрении являются также психически больные, имеющие соответствующую, «магическую», фабулу бреда в составе основного заболевания. Однако они могут оказывать влияние на здоровых людей только тогда, когда их начинают использовать в преступных целях или в рамках деятельности тоталитарных сект и деструктивных культов.

Факторы риска

Развитию магифренического синдрома могут способствовать следующие особенности личности:

• полученное в детстве авторитарное воспитание;
• низкая самооценка;
• гипертрофированная потребность в самоутверждении;
• ограниченные способности к анализу и самоанализу;
• преобладание невротических механизмов психологической защиты с ригидной гиперкомпенсацией и фиксацией на одной идее;
• зависимые, истерические и тревожные акцентуации личности.

См. также

• Метафизическая интоксикация
• Магическое мышление
• Мистический психоз

Литература

• [vocabulary.ru/dictionary/978/word/sindrom-magifrenicheskii Синдром магифренический] // Жмуров В. А. Большая энциклопедия по психиатрии. — Национальная психологическая энциклопедия, 2012.
• Дмитриева Т. Б., Положий Н. С. [books.google.ru/books?id=gZI45wX9GCcC&lpg=PA991&pg=PA147#v=onepage Социальная психиатрия] // Психиатрия: национальное руководство / Под ред. Т. Б. Дмитриевой, В. Н. Краснова, Н. Г. Незнанова, В. Я. Семке, А. С. Тиганова. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2011. — С. 147—149. — 1000 с. — ISBN 978-5-9704-2030-0.
• Королёва Е. Г. [www.grsmu.by/files/university/cafedry/psihiatrii-narkologii/files/dentologiaya.pdf Деонтология в психиатрии: Учебно-методическое пособие]. — Гродно: УО «ГрГМУ», 2009. — С. 25-26. — 99 с. — ISBN 978-985-496-436-2.

Отрывок, характеризующий Магифренический синдром

– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.
Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.