Магнус III Голоногий

Магнус III Голоногий Magnús III berfœtt<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
король Норвегии
22 сентября 1093 — 23 августа 1103
Предшественник:	Олаф III Тихий
Преемник:	Эйстейн I Магнуссон, Сигурд I Крестоносец, Олаф Магнуссон
Рождение:	ок. 1073 Норвегия
Смерть:	23 августа 1103(1103-08-23) Даун, Ольстер
Род:	Хорфагеры
Отец:	Олаф III Тихий
Мать:	Тора Йонсдоттер

Магнус III Голоногий, или Босоногий (др.-сканд. Magnús berfœtt) (1073 — 23 августа 1103) — король Норвегии (1093—1103), сын Олафа III Тихого и наложницы Торы. Правление Магнуса III ознаменовало собой попытку возрождения агрессивной экспансии викингов и было направлено на создание норвежской империи в Ирландском море и северной части Британских островов. После гибели Магнуса в Ольстере, созданная им империя развалилась. Существует несколько версий прозвища Магнуса III. Самая распространённая и наиболее правдоподобная: за приверженность к ношению гэльской одежды, прообраза килта.

Биография

Король Норвегии

В 1093 году, после смерти своего отца Олафа III Тихого, Магнус был провозглашен королём Норвегии. Однако жители Оппланна, собравшись на тинге, провозгласили королём Хакона Магнуссона — сына Магнуса II, двоюродного брата Магнуса III.

Затем Хакон направился в столицу Норвегии, Тронхейм, где потребовал разделить Норвегию между собой и Магнусом III, как ранее поступили их отцы. Это требование было признано справедливым. Став конунгом, Хакон набрал себе дружину, а также отменил ряд налогов и ввел некоторые улучшения законов, чем завоевал полное расположение бондов. Поведение Хакона вызвало недовольство у его соправителя Магнуса III и между двоюродными братьями произошёл конфликт.

В конце 1093 года Хакон и Магнус начали готовиться к войне друг против друга и собирать войска. Однако зимой 1094 года, когда Хакон Магнуссон неожиданно умер, его сторонники не сложили оружия. Возглавляемые ярлом Ториром из Стейга, воспитателем Хакона, мятежники разбили ополчение в Северной Норвегии и разграбили побережье. Магнус III быстро подавил это выступление. Ярл Торир и множество заговорщиков были казнены, а на остальных были наложены суровые наказания.

Магнус конунг правил теперь страной один. Он установил мир в стране и очистил её от викингов и разбойников. Он был мужем решительным, воинственным и деятельным и во всем походил скорее на Харальда, своего деда, чем на своего отца. (Снорри Стурлусон. «Круг Земной» Сага о Магнусе Голоногом)

Войны в Скандинавии (1094—1100)

Закрепившись в Норвегии, Магнус III начал проводить агрессивную политику в отношении соседних государств — Дании и Швеции. Камнем преткновения послужили приграничные споры в устье реки Гёта-Эльв, по которой в то время проходили границы скандинавских королевств. В 1094 году Магнус совершает набег на датскую провинцию Халланд (сейчас территория современной Швеции), где прошёл с огнём и мечом, захватив богатую добычу. В 1095 году с большим войском Магнус III совершил поход в шведскую провинцию Вестергётланд и заставил местных жителей присягнуть ему на верность.

В стратегическом месте на острове Колландсё, в южной части озера Венерн, была построена деревянная крепость, где был оставлен гарнизон. Уже на следующий год король Швеции Инге I Старший взял эту крепость штурмом и возвратил себе власть над Западным Гёталандом. В 1097 году Магнус вновь совершает поход против Швеции, но терпит поражение от Инге I в сражении при Фоксерне.

Наконец, в 1099 году на побережье Гёта-Эльв встретились три правителя: король Норвегии Магнус III Голоногий, король Швеции Инге I Старший и король Дании Эрик I Добрый. Стороны заключили мир при условии сохранения незыблемости границ. В качестве закрепления мира, Магнус женился на дочери Инге — Маргарет, которая получила прозвище Маргарет Фредкулья («Женщина мира»).

Первая кампания на Британских Островах (1098—1099)

Следующим предприятием Магнуса стало вторжение в Англию. Прошло более тридцати лет после гибели короля Норвегии Харальда III Сурового при битве при Стамфорд-Бридже, однако Англия притягивала к себе взгдяды потомков викингов, мечтавших повторить вторжения 800—860 годов. Но после нормандского завоевания и установления жесткой централизованной королевской власти, Англия представляла могучего и грозного противника. Поэтому, в качестве целей для своих притязаний, Магнус III выбрал районы, густозаселенные скандинавскими поселенцами.

Сложившаяся ситуация способствовала этому. На Оркнейских островах ярлы Пауль и Эрленд плели друг против друга интриги в борьбе за власть; в Шотландии была гражданская война, которую вели между собой король Дональд III и его племянник Эдгар; в Ирландии разгорелся конфликт между норвежскими поселенцами и коренным кельтским населением; королевство Мэн и островов, после смерти первого короля Годреда Крована было на грани распада; в Уэльсе король Гвинеда Грифид ап Кинан поднял восстание против норманнских баронов. Появление в этих условиях мощного норвежского флота и армии под командованием Магнуса было обречено на успех.

Вторжение на Оркнейские и Гебридские острова

Оркнейские острова ещё со времен первого короля Норвегии Харальда Прекрасноволосого находились в зависимости от норвежской короны. Однако в «мирный» период правления Олафа Тихого зависимость оркнейских ярлов стала исключительно номинальной. Прибыв в 1098 году к Оркнейским островам Магнус III захватил ярлов Пауля и Эрленда и отправил их в ссылку в Норвегию. Заставив жителей присягнуть на верность своему сыну Сигурду, Магнус направился на Гебридские острова. Подвергнув население Гебрид жесточайшему разграблению и захватив богатую добычу, Магнус присоединил эти острова к своим владениям. Помимо этого норвежцами также были разорены побережье Ирландии и Шотландии.

Монастырь святого Колумбы расположенный на острове Айона был взят Магнусом под своё покровительство. На острове Бьют была построена деревянная крепость Ротсей (Rothesay Castle), где был оставлен сильный гарнизон. Крепость впоследствии неоднократно перестраивалась и сохранилась до настоящего времени.

Захват острова Мэн

Следующей целью стал остров Мэн. Прибытие Магнуса III прекратило гражданскую войну на острове. Подвергнув аресту сыновей Годреда Крована — Олафа и Легмана, король Норвегии привел население к присяге на верность. Мэн стал главной базой для последующих операций Магнуса. В городе Каслтаун была построена деревянная крепость Рашен (Castle Rushen). Ещё одна крепость — Пил (Peel Castle) была воздвигнута на острове Святого Патрика и служила вплоть до середины XIII века резиденцией правителей Мэна. Построенные в стратегически важных пунктах, эти замки впоследствии были перестроенны и сохранились до наших дней.

Схватка в Уэльсе

Находясь на острове Мэн, Магнус оказался втянут в борьбу валлийцев, под предводительством Грифида ап Кинана, против англонорманнского проникновения в Уэльс. В том же, 1098 году англонормандское войско под руководством Гуго д’Авранша, графа Честера и Гуго де Монтгомери, графа Шрусбери, преследуя Грифида ап Кинана, вторглось на остров Англси, однако в проливе Менай было внезапно атаковано норвежским флотом. В кровопролитном бою англичане были разгромлены, а Гуго де Монтгомери был убит. По сведениям скандинавских саг и уэльских хроник, король Магнус лично убил вражеского полководца из лука. Результатом данного сражения стало восстановление Грифида ап Кинана на престоле Гвинеда и прекращение до середины XIII века продвижения Англии в Северном Уэльсе. «Магнус тогда завладел островом Англси. Это было самое южное из владений, которое когда-либо было у конунгов Норвегии.» Британские историки допускают, что Грифид, имеющий скандинавские корни по матери, принес вассальную присягу Магнусу III.

Территориальные приобретения в Шотландии

После сражения у Менай, Магнус Голоногий направился в Шотландию. В 1098 году, претендент на трон Эдгар, пользуясь поддержкой английского короля Вильгельма II Рыжего практически отнял престол у своего дяди Дональда III, однако к противостоянию с мощной норвежской армией был не готов. Стороны вступили в переговоры и по их окончании заключили мирный договор. «Магнусу конунгу должны были принадлежать все острова, которые лежат к западу от Шотландии, если между ними и материком можно пройти на корабле с подвешенным рулем… Его люди прошли по всем шотландским фьордам и проливам между островами, населенными и ненаселенными, и сделали все острова владениями конунга Норвегии.» Кроме этого, желая подтвердить свои права на Кинтайр, норвежский король Магнус III приказал протащить себя на ладье через самый узкий перешеек полуострова, пытаясь доказать, что Кинтайр относится к островам, причитающимся Норвегии. Шотландский король был вынужден признать эту потерю.

Перезимовав на Гебридских островах, Магнус III возвратился в Норвегию. На захваченных им землях правит его сын Сигурд, которого Магнус, перед отъездом женит на Бидумин, дочери короля Манстера и Ленстера Муйрхертаха Уа Бриайн.

Вторая кампания на Британских Островах (1102—1103)

Уладив по возвращении в Норвегию внутренние дела, Магнус начал масштабную подготовку к новой кампании. Наконец, с ещё большими силами, Магнус выдвинулся в поход. Его целью была Ирландия. После смерти Верховного короля Ирландии Тойррделбаха Уа Бриайн в 1086 году, новый Верховный король избран не был. Его сын Муйрхертах Уа Бриайн, в упорной борьбе с братьями, захватил королевскую власть в Манстере и Ленстере, однако короли Ольстера, Коннахта и Миде отказались признать его верховенство. Правители же скандинавско-гэльского Дублина были настроены враждебно к любой ирландской централизованной власти. Вместе с королём Магнусом III, на завоевание Ирландии в 1102 году отправился цвет норвежской знати. Посетив по пути Оркнейские острова и получив там подкрепление, армия Магнуса Голоногого высадилась в районе Дублина. Король Муйрхертах Уа Бриайн выступил в поддержку Магнуса. Союзники захватили Дублин и королевство Миде. В следующем году настала очередь Ольстера. Разграбив и покорив большую часть Ольстера, король Магнус готовился к возвращению в Норвегию. Он ждал лишь, когда ирландцы пригонят ему скот, чтобы запастись продовольствием в дорогу. Встречая своих воинов, посланных за провизией, Магнус III со своим отрядом попал в засаду. В завязавшемся бою король был убит; вместе с ним погибли почти все знатные воины. Оставшись без предводителя, норвежцы сразу покинули Ирландию. Узнав о гибели отца, Сигурд, правивший на островах в Ирландском море, срочно уплыл в Норвегию, чтобы предъявить свои права на королевский престол.

Брак и дети

• Жена — Маргарет Ингидоттер (?-1130), дочь короля Швеции Инги I Старшего, королева Норвегии (1100—1103). После смерти Магнуса III вышла замуж за короля Дании Нильса, королева Дании (1105—1130). Брак был бездетным.
• Дети:
  • Сын от неизвестной наложницы низкого происхождения:
    • Эйстен I Магнуссон (1088—1123), король Норвегии (1103—1123).
  • Сын от наложницы Торы:
    • Сигурд I Магнуссон (1089—1130), король Мэна и островов (1098—1103), король Норвегии (1103—1130).
  • Сын от наложницы Сигрид Сакседоттер:
    • Олаф Магнуссон (1099—1115) при разделе власти, после смерти отца, номинально получил треть королевства, однако долей 4-летнего Олафа правили старшие братья. Умер в возрасте 16 лет, так и не вступив на престол.
  • Сын от неизвестной ирландки:
    • Харальд Гилли (1103—1136), король Норвегии (1130—1136). Харальд объявился в Норвегии лишь в 1127 году и объявил себя сыном Магнуса Голоногого. После испытания божьим судом его права были признаны Сигурдом I.
  • Сын от наложницы Торы Сакседоттер, сестры Сигрид:
    • Сигурд Слембе (?-1139), король Норвегии (1136—1139). Объявил себя сыном Магнуса в 1135 и предъявил права на престол.
  • Дочь от неизвестной наложницы:
    • Рагнхильд Магнусдоттер (?-?), вышла замуж за Харальда Эриксона, сына короля Дании Эрика I Доброго.

См. также

• Владения Норвегии
• Викинги

Литература

• Джонс, Гвин. Викинги. Потомки Одина и Тора. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2004. — 445 с.

• Рыжов, Константин. Все монархи мира: Западная Европа. — М.: Вече, 2001. — 560 с. — ISBN 5-7838-0374-X.
• Успенский, Федор. Имя и власть: выбор имени как инструмент династической борьбы в средневековой Скандинавии. — М.: Языки русской культуры, 2001. — 144 с.

Ссылки

• [ulfdalir.ru/sources/42/1839/1840/1853 Снорри Стурлусон. «Круг Земной» Сага о сыновьях Магнуса Голоногого]
• [ulfdalir.ru/sources/42/1839/1840/1854 Снорри Стурлусон. «Круг Земной» Сага о Магнусе Слепом и Харальде Гилле]
• [ulfdalir.ru/literature/735/749 А. Я. Гуревич «Круг Земной и история Норвегии».]
• [www.allmonarchs.net/norway/magnus_iii.html Все монархи мира]
• [brude.narod.ru/fortin.htm Дэйвид Уолтер Фортин. История Уэльса.]

Отрывок, характеризующий Магнус III Голоногий

– Как краснеет, как краснеет, ma delicieuse! [моя прелесть!] – проговорила Элен. – Непременно приезжайте. Si vous aimez quelqu'un, ma delicieuse, ce n'est pas une raison pour se cloitrer. Si meme vous etes promise, je suis sure que votre рromis aurait desire que vous alliez dans le monde en son absence plutot que de deperir d'ennui. [Из того, что вы любите кого нибудь, моя прелестная, никак не следует жить монашенкой. Даже если вы невеста, я уверена, что ваш жених предпочел бы, чтобы вы в его отсутствии выезжали в свет, чем погибали со скуки.]
«Стало быть она знает, что я невеста, стало быть и oни с мужем, с Пьером, с этим справедливым Пьером, думала Наташа, говорили и смеялись про это. Стало быть это ничего». И опять под влиянием Элен то, что прежде представлялось страшным, показалось простым и естественным. «И она такая grande dame, [важная барыня,] такая милая и так видно всей душой любит меня, думала Наташа. И отчего не веселиться?» думала Наташа, удивленными, широко раскрытыми глазами глядя на Элен.
К обеду вернулась Марья Дмитриевна, молчаливая и серьезная, очевидно понесшая поражение у старого князя. Она была еще слишком взволнована от происшедшего столкновения, чтобы быть в силах спокойно рассказать дело. На вопрос графа она отвечала, что всё хорошо и что она завтра расскажет. Узнав о посещении графини Безуховой и приглашении на вечер, Марья Дмитриевна сказала:
– С Безуховой водиться я не люблю и не посоветую; ну, да уж если обещала, поезжай, рассеешься, – прибавила она, обращаясь к Наташе.


Граф Илья Андреич повез своих девиц к графине Безуховой. На вечере было довольно много народу. Но всё общество было почти незнакомо Наташе. Граф Илья Андреич с неудовольствием заметил, что всё это общество состояло преимущественно из мужчин и дам, известных вольностью обращения. M lle Georges, окруженная молодежью, стояла в углу гостиной. Было несколько французов и между ними Метивье, бывший, со времени приезда Элен, домашним человеком у нее. Граф Илья Андреич решился не садиться за карты, не отходить от дочерей и уехать как только кончится представление Georges.
Анатоль очевидно у двери ожидал входа Ростовых. Он, тотчас же поздоровавшись с графом, подошел к Наташе и пошел за ней. Как только Наташа его увидала, тоже как и в театре, чувство тщеславного удовольствия, что она нравится ему и страха от отсутствия нравственных преград между ею и им, охватило ее. Элен радостно приняла Наташу и громко восхищалась ее красотой и туалетом. Вскоре после их приезда, m lle Georges вышла из комнаты, чтобы одеться. В гостиной стали расстанавливать стулья и усаживаться. Анатоль подвинул Наташе стул и хотел сесть подле, но граф, не спускавший глаз с Наташи, сел подле нее. Анатоль сел сзади.
M lle Georges с оголенными, с ямочками, толстыми руками, в красной шали, надетой на одно плечо, вышла в оставленное для нее пустое пространство между кресел и остановилась в ненатуральной позе. Послышался восторженный шопот. M lle Georges строго и мрачно оглянула публику и начала говорить по французски какие то стихи, где речь шла о ее преступной любви к своему сыну. Она местами возвышала голос, местами шептала, торжественно поднимая голову, местами останавливалась и хрипела, выкатывая глаза.
– Adorable, divin, delicieux! [Восхитительно, божественно, чудесно!] – слышалось со всех сторон. Наташа смотрела на толстую Georges, но ничего не слышала, не видела и не понимала ничего из того, что делалось перед ней; она только чувствовала себя опять вполне безвозвратно в том странном, безумном мире, столь далеком от прежнего, в том мире, в котором нельзя было знать, что хорошо, что дурно, что разумно и что безумно. Позади ее сидел Анатоль, и она, чувствуя его близость, испуганно ждала чего то.
После первого монолога всё общество встало и окружило m lle Georges, выражая ей свой восторг.
– Как она хороша! – сказала Наташа отцу, который вместе с другими встал и сквозь толпу подвигался к актрисе.
– Я не нахожу, глядя на вас, – сказал Анатоль, следуя за Наташей. Он сказал это в такое время, когда она одна могла его слышать. – Вы прелестны… с той минуты, как я увидал вас, я не переставал….
– Пойдем, пойдем, Наташа, – сказал граф, возвращаясь за дочерью. – Как хороша!
Наташа ничего не говоря подошла к отцу и вопросительно удивленными глазами смотрела на него.
После нескольких приемов декламации m lle Georges уехала и графиня Безухая попросила общество в залу.
Граф хотел уехать, но Элен умоляла не испортить ее импровизированный бал. Ростовы остались. Анатоль пригласил Наташу на вальс и во время вальса он, пожимая ее стан и руку, сказал ей, что она ravissante [обворожительна] и что он любит ее. Во время экосеза, который она опять танцовала с Курагиным, когда они остались одни, Анатоль ничего не говорил ей и только смотрел на нее. Наташа была в сомнении, не во сне ли она видела то, что он сказал ей во время вальса. В конце первой фигуры он опять пожал ей руку. Наташа подняла на него испуганные глаза, но такое самоуверенно нежное выражение было в его ласковом взгляде и улыбке, что она не могла глядя на него сказать того, что она имела сказать ему. Она опустила глаза.
– Не говорите мне таких вещей, я обручена и люблю другого, – проговорила она быстро… – Она взглянула на него. Анатоль не смутился и не огорчился тем, что она сказала.
– Не говорите мне про это. Что мне зa дело? – сказал он. – Я говорю, что безумно, безумно влюблен в вас. Разве я виноват, что вы восхитительны? Нам начинать.
Наташа, оживленная и тревожная, широко раскрытыми, испуганными глазами смотрела вокруг себя и казалась веселее чем обыкновенно. Она почти ничего не помнила из того, что было в этот вечер. Танцовали экосез и грос фатер, отец приглашал ее уехать, она просила остаться. Где бы она ни была, с кем бы ни говорила, она чувствовала на себе его взгляд. Потом она помнила, что попросила у отца позволения выйти в уборную оправить платье, что Элен вышла за ней, говорила ей смеясь о любви ее брата и что в маленькой диванной ей опять встретился Анатоль, что Элен куда то исчезла, они остались вдвоем и Анатоль, взяв ее за руку, нежным голосом сказал:
– Я не могу к вам ездить, но неужели я никогда не увижу вас? Я безумно люблю вас. Неужели никогда?… – и он, заслоняя ей дорогу, приближал свое лицо к ее лицу.
Блестящие, большие, мужские глаза его так близки были от ее глаз, что она не видела ничего кроме этих глаз.
– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.