Город
Майами-Бичангл. City of Miami Beach 
Показать/скрыть карты
|
К:Населённые пункты, основанные в 1915 году
Майами-Бич (англ. Miami Beach) — курортный город в штате Флорида (США), пригород Майами.
Расположен на острове между заливом Бискейн и Атлантическим океаном. Залив отделяет Майами-Бич от города Майами.
Город часто упоминается вместе с городом Майами под обобщающим понятием «Майами», несмотря на то, что является отдельным муниципалитетом. На 2000 год при переписи населения города было население численностью 87 933 человек. 55,5 % из них были эмигрантами из других стран. В 2005 году число жителей уменьшилось до 87 925 человек. В 1982 году большинство населения (60 тыс.) или 62 % составляли евреи, в 2004 году — только 19 % или 16,5 тыс.[1]
Майами-Бич — один из самых известных курортов США.
История города
В 1979 году исторический район Майами-Бич Art Deco был включён в Национальный регистр исторических мест. Район Art Deco — наибольшая коллекция архитектуры Ар-деко в мире и включает в себя сотни гостиниц, домов и других объектов, построенных в период между 1923 и 1943 годами.
Именно в Майами-Бич был убит Джанни Версаче.
Города-побратимы
-
Форталеза, Бразилия
-
Брамптон, Канада
-
Санта-Марта, Колумбия
-
Чески-Крумлов, Чехия
-
Нагария, Израиль
-
Пескара, Италия
-
Фудзисава, Япония
-
Косумель, Мексика
-
Ика, Перу
-
Альмонте, Испания
Галерея
North Beach Miami Beach.jpg
South beach miami at night.JPG
Исторический район Art Deco ночью.
Building in Miami Beach.JPG
Одно из новых зданий в районе Art Deco
Напишите отзыв о статье "Майами-Бич"
Примечания
- ↑ [www.nytimes.com/2007/04/03/world/americas/03iht-miami.1.5123495.html?_r=1 Waves of change disperse Miami Beach’s Jewish community — The New York Times]
Ссылки
- [www.miamibeachfl.gov/ City of Miami Beach]
 |
|---|
| | Столица | | |
|---|
| | Статьи по теме | |
|---|
| | Политика | |
|---|
| | География |
</div> |
|---|
</table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Майами-Бич– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
|
