Майер, Тобиас

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Майер, Тобиас Иоганн»)
Перейти к: навигация, поиск
Тобиас Майер
Tobias Mayer
Дата рождения:

17 февраля 1723(1723-02-17)

Место рождения:

Марбах-на-Неккаре

Дата смерти:

20 февраля 1762(1762-02-20) (39 лет)

Место смерти:

Гёттинген

Страна:

Германия

Научная сфера:

картография, астрономия

Известен как:

исследователь движения Луны

Тобиас Майер (нем. Tobias Mayer; 17 февраля 1723, Марбах-на-Неккаре — 20 февраля 1762, Гёттинген) — немецкий картограф и астроном, ставший известным своим изучением Луны.



Биография

Родился в Марбахе в семье ремесленника; был подмастерьем сперва у маляра, потом у сапожника. Благодаря замечательным природным дарованиям Майер без посторонней помощи приобрёл значительные познания; на 20-м году жизни переселился в Нюрнберг и поступил в картографическое заведение Франца-Гомана чертёжником и гравёром. Здесь свободное время он посвящал науке, производил самодельными инструментами астрономические наблюдения и приобрёл такую известность, что в 1751 году приглашён в Гёттинген профессором математики и астрономии.

Несмотря на кратковременность своей жизни, Майер успел произвести в Гёттингене множество астрономических наблюдений и написать несколько капитальных трактатов. Его каталог 998-ми зодиакальных звезд до сих пор имеет значение; он дал полную теорию пассажного инструмента, изобрел отражательный призмозеркальный круг, так называемые повторительные инструменты и пр. Величайшую славу приобрели его исследования движения Луны.

Сочинение «Theoria Lunae juxta systema Newtonianum» напечатано в Лондоне только после его смерти (1767); вдова Майера получила за него премию англ. правительства в 5000 фунтов, назначенную за способ определения долгот на море.

Другие сочинения Майер изданы Лихтенбергом («Opera inedita», 1775), а астрономические наблюдения лишь в 1826 году.

Любопытные подробности о детстве Майера, о его приключениях во время осады Гёттингена французами в Семилетнюю войну и пр. напечатаны в нем. «Monatliche Correspondenz» Цаха (томы VIII и IX).

Сын Тобиаса, Иоганн Майер (17521830), был также профессором в Гёттингене; он напечатал: нем. «Practische Geometrie» (1795—1802), нем. «Lehrbuch über die physische Astronomie» (1805) и др.

Память

В 1935 г. Международный астрономический союз присвоил имя Тобиаса Майера кратеру на видимой стороне Луны.

Напишите отзыв о статье "Майер, Тобиас"

Литература

  • Колчинский И.Г., Корсунь А.А., Родригес М.Г. Астрономы: Биографический справочник. — 2-е изд., перераб. и доп.. — Киев: Наукова думка, 1986. — 512 с.
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Майер, Тобиас

– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»