Гаццо, Майкл Винченцо

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Майкл В. Гаццо»)
Перейти к: навигация, поиск
Майкл Винченцо Гаццо
англ. Michael Vincenzo Gazzo
Имя при рождении:

Майкл Винченцо Гаццо

Место рождения:

Хиллсайд (англ.), Нью-Джерси, США

Место смерти:

Лос-Анджелес, Калифорния, США

Профессия:

актёр, сценарист

Карьера:

19521994

Майкл Винче́нцо Га́ццо (англ. Michael Vincenzo Gazzo; 5 апреля 1923 года, Хиллсайд (англ.), Нью-Джерси — 14 февраля 1995 года, Лос-Анджелес, Калифорния) — американский актёр и сценарист. Наибольшую известность и номинацию на премию «Оскар» ему принесла роль Фрэнки Пентенджели в криминальной драме Фрэнсиса Форда Копполы «Крёстный отец 2» (1974).





Биография

Майкл В. Гаццо родился 5 апреля 1923 года в Хиллсайде (англ.) в штате Нью-Джерси. После службы в военно-воздушных силах США во время Второй мировой войны Гаццо поступил на курсы актёрского мастерства Эрвина Пискатора.

По началу Гаццо снимался в эпизодах и второстепенных ролях. Широкую известность получил в 1974 году с выходом фильма Фрэнсиса Форда Копполы «Крёстный отец 2». Роль Фрэнки принесла актёру номинацию на премию «Оскар» за лучшую мужскую роль второго плана. Награда в итоге досталась его коллеге по фильму Роберту Де Ниро.

Гаццо скончался 14 февраля 1995 года от инсульта. Похоронен на Вествудском кладбище в Лос-Анджелесе.


Фильмография

Художественные фильмы


Напишите отзыв о статье "Гаццо, Майкл Винченцо"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Гаццо, Майкл Винченцо

Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.